— Проваливай отсюда!
Одноразовый автошприц со стимулятором казался сокровищем, которым требовалось распорядиться с предельной мудростью. Использовать только в случае крайней необходимости. Хотя доктор прописал сделать инъекцию сразу после ближайшего приёма пищи, но желанная бодрость могла стать жизненно необходимой в совсем другое время. В итоге спасительное средство было спрятано на самый важный момент.
После слов Торека уверенность в собственном безумии поугасла. Старшие офицеры Дискавери выполняли свои прямые обязанности, а младшие распределяли смены дежурств, принимая во внимание, что до самого возвращения в доки они предоставлены блаженной лени. Пользуясь случаем, Ада вписала себя в число беженцев, спасённых с Корабля Мёртвых. Капитан этот статус подтвердил. Несмотря на род занятий и прошлое, её теперь оценивали как жертву войны и на борту Дискавери предоставляли право посещать медицинский отсек столько раз, сколько она посчитает нужным, и пользоваться помощью специалиста. По предварительной записи и в порядке очереди, разумеется.
От любой работы или командования все спасённые пленники были в строгом порядке отстранены. Правила Федерации требовали сначала проверить и перепроверить спасённых, даже самых лояльных офицеров Звёздного Флота, на вменяемость и эмоциональную стабильность. Психологические пытки с последующим перепрограммированием сломленной личности изобрели давным-давно, и обе стороны активно пользовались возможностью превратить пленного врага в оружие. И даже без этих тонких манипуляций, которые потребовали бы либо присутствие кого-то с телепатическими навыками, либо высокоуровневую технику, всегда был шанс проявления стокгольмского синдрома как единственного механизма выживания. Пленных следовало жалеть, лечить, оказывать им помощь, но не доверять им ни на йоту.
Так, предоставленная сама себе в строго отведённых для этого общих отсеках, Ада уселась на свободный пуфик в зоне отдыха. В окружении спасённых пленников и ухаживающих за ними офицеров она мысленно позволила себе раствориться во всеобщем гуле, чтобы снять с измученного разума запрет отправляться в место, где её ожидала только боль. Теперь ей следовало вернуться туда. Не ради её собственного выживания, но для спасения мира и живущих в нём неплохих ребят.
Закрыть глаза. И вернуться. В тёмные коридоры Андромеды. Туда, где всё началось для неё по-настоящему. Где царствовали Тени, где сводили с ума всех и где остались яркие воспоминания об их методах взаимодействия. Там, на станции, тоже бродили представители их расы, пока их не обнаружил и не уничтожил Торек. Вне кораблей они не менее смертные и уязвимые, чем все остальные.
Теперь следовало сосредоточиться. Прислушаться. Присмотреться. Напрячь разум и бусина за бусиной приводить агонизирующий разум к порядку. Враг здесь. Враг близко. Теперь только она сможет обнаружить его. У неё двое с половиной суток. И время не щадит. Как никогда сейчас хотелось оказаться в отсеке для вышивания и начать делать чётки, чтобы привести себя к равновесию. Внутренняя дрожь сигнализировала о сопротивлении всей её сущности тому, что она собиралась сделать. Погрузиться в воспоминания, от которых следует бежать. Обернуться к своим теням, протянуть им руку и заговорить. Ради себя, ради других, ради будущего.
«Я следую коридорами Андромеды…»
Серую станцию трудно было с чем-то перепутать. Слишком многое здесь произошло. Путь до их кружка Ада помнила, даже когда во всём остальном память подводила.
«В отсеке они ждут меня…»
Валерис, Найджил, Мамору Мори, Сирен, Д’Тан — тени тех, кто не пережил месяц на станции рядом со звездолётом врага. Внутренний ужас, способный парализовать на часы, предупреждающе взметнулся. В этот раз она начала переходить на чьи-то чужие границы, а свои собственные могли отомстить ей на это. Нельзя поворачиваться к своим теням, она приказала себе это давным-давно, а теперь сама шла им навстречу. Да, не тем, которые могли ранить сильнее всего, но всё же…
Мамору Мори протянул ей свой шнурок с бусинами. Шнурок вопросов. Аналогичного с ответами не было. Она приняла дар из его рук. Бусин на нём висело уже немало. Следовало повторить все ранее заданные вопросы, прежде чем дойдёт до добавления новых. Эти тени не говорили. Они шевелили губами, но звука не было. И всё же они подсказывали ей вопросы.