Час стыковки со Звёздной Базой-46
— Ну что, учёный-кипячёный, есть что сказать перед смертью?
Тот самый мистер самозваный Учёный стоял около Стамеца. Последний был готов ко всему и предельно сосредоточился. При виде безумной марсианки офицеры поспешили расступиться, освобождая приличный радиус для выстрела. Выступившие вперёд бойцы оперативного звена с характерным свистом взводимых в боевой режим фазеров взяли её на прицел. Едва заметная вибрация вокруг неё демонстрировала несколько слоёв силового поля, которое они могли бы пробить исключительно несколькими выстрелами в упор, однако если цель начнёт перемещаться, то высок риск, что заряды начнут рикошетить. В этом случае жертв окажется слишком много.
Всего за пару секунд Аду окружили бойцы, к ней было приковано всеобщее внимание. Компьютер, несмотря на максимально лояльное отношение к ней, активировал протоколы тревоги и начал записывать и передавать в штаб базы Федерации события начавшегося покушения. Такое шоу уже никто и никогда не смог бы пропустить.
Нападение на главу научного подразделения Дискавери, который привёл к рабочему состоянию экспериментальный двигатель и теперь угрожал унести секрет успеха с собой в могилу. Медлить нельзя. Ещё минута — и покушение было бы обречено на провал.
Мистер самозваный Учёный растерялся и стоял на месте. А справа и слева от него по спутнику. Он хитро выбрал компанию. Если среди младших офицеров царила толкотня, то старшие шли свободно, уважая личное пространство друг друга. Рядом с ним было достаточно места для двух чудовищ, которых теперь вне записи видели Эш Тайлер, Л’Релл и Торек. Она знала, что видели. Заключённых не успели увести. Они четверо точно знали, в кого она собирается стрелять. На них она концентрировала своё внимание, отгоняла парализующий ужас присутствием товарища. Ей требовалось всего два удара сердца, чтобы собраться.
В стыковочном блоке раздались короткие крики, когда она решительно начала стрелять ровно вправо и влево от неизвестного спутника Пола Стамеца. Мистер Учёный с круглыми от ужаса глазами застыл на месте. Он осознал, на кого она смотрела и кого держала на прицеле. Но было слишком поздно. Вне своих кораблей они были смертными. Уязвимыми. Особенно для оружия 24-го века. Ада умела стрелять быстро и сразу насмерть, особенно когда видела, в кого стреляет. Первое попадание стёрло страх начисто. Если можно ранить, то можно и убить, а значит, надо убить. Сколько раз увидит, столько и убить. После второго и третьего выстрелов все кричащие разом замолкли. Сотни пар глаз смотрели, видели и осознавали. Запоминали момент, когда перед ними проявились Тени. И следом крики стали ещё громче. Стамец растерянно смотрел на тело чудища, лежащего совсем рядом с ним. Затем чуть нервно улыбнулся Аде.
Она и сама хотела улыбнуться. Позлорадствовать над учёным, принять ответственность за стрельбу, отчитаться перед всеми, кто с неё спросит. Отдельно держать ответ перед капитаном, но теперь будучи вооружённой неоспоримыми фактами. Очень хотела.
Но Теней на Дискавери было трое.
Шурикова смотрела по сторонам, пытаясь определить, где же находится последний из древней расы, чувствуя, как ликование уступает неуверенности. Следом начала наползать паника. Дыхание само собой стало рваным. Она слишком поздно поняла, что волны накатывающего животного страха не были её собственными. Только когда уже не смогла пошевелить рукой, пришло понимание. Осознание, где стоит третья Тень. Слишком позднее.
Кто же знал, что одна Тень в момент опасности сможет парализовать сотни представителей младших рас.
На глаза навернулись слёзы, и последним мгновением она попыталась отправить в сторону товарища предупреждение. Встряхнуть его, напомнить, как вцепилась в него и со слезами тащила прочь от смерти там, на Андромеде. А следом услышала собственный крик. Сначала показалось, что её тело само рванулось вперёд. Ноги подкосились и оторвались от опоры. Под грудью она увидела отвратительный чёрный коготь, окрасившийся в алые оттенки. Ещё одним рывком она, все такая же беспомощная, покатилась по холодному серому полу под ноги к Стамецу, остановившись в полутора метрах от него.
Грозный клингонский рёв заставил дёрнуться, стряхивая оцепенение. Но для неё уже было поздно что-то делать. Она хотела встать и дойти до медблока. Оказать себе первую помощь и вернуться в битву. Но лишь рассеянно смотрела на свою руку, обагрённую стремительно покидающей её жизнью. Но не одна она обрела способность двигаться от крика Торека. Это был не просто рёв, то был призыв брата к действию. Против древнего врага, о котором говорили их легенды. И клингон, спящий в офицере Тайлере, откликнулся.