— Так странно, — улыбнулся он, — мне кажется, что если бы Л’Релл потребовала тебя… Нет, не так. Если бы на её месте был Торек и потребовал тебя, ты была бы куда счастливее.
— Я выгляжу несчастной? — удивилась Ада.
— Почти такой же кислой, как я от осознания, что дальнейшая моя жизнь будет на Кроносе.
— Во дела… — покачала она головой и шепотом продолжила: — Признаюсь по секрету и только тебе. Я стараюсь выглядеть счастливой здесь и не показывать истинного положения вещей. Важно решить проблему Теней, остальное можно потерпеть.
Тайлер понимающе кивнул. Она не стала говорить прямым текстом те самые слова. Но отчего-то офицеру хотелось доверять. Удивительно, насколько быстро он умудрился её к себе расположить. Она едва его знала, ведала тайну о его истинной сущности, но чувствовала к нему такое небывалое сочувствие, что ещё немного, и они могли бы стать лучшими друзьями. В нём было что-то настолько располагающее, что сопротивляться даже при всём желании было невозможно.
— Капитан Лорка сообщил, что не собирается выполнять свою часть сделки, — рассеянно проговорил он.
Шурикова неловко поджала губы. Не хотелось разбивать уверенность Тайлера, что капитан целиком и полностью на его стороне, хотя отчасти так и было. Но следовало признаться, что она внесла своё слово и убедила его отдать хорошего парня клингонам. Даже зная, что ничего особенно страшного с ним не сделают.
— Он рискует, — осторожно начала она, — готов поставить мир на кон, пойти на риск однажды проиграть Теням, а то сорвать намечающиеся переговоры о мире. Потому что цена Л’Релл для него бесчеловечна.
— Я им восхищаюсь. Правда, — вновь улыбнулся Эш, на этот раз тепло и с надеждой в глазах. — Но на этот раз мне придётся пойти против. Он не поймёт, а Майкл уже не понимает… хоть и принимает моё решение.
— Ты решил, что пойдёшь на сделку и отправишься на Кронос?
— Я думал об этом. Так будет правильно для Федерации, для завершения войны и для временного решения с Тенями. Но мне страшно. Точнее говоря, — усмехнулся он, — мне было страшно. До этого разговора. А после тебя, Адромеды и напоминания об этих тварях… Мы все чем-то жертвуем. Эти переговоры важнее нас с тобой, нашего комфорта и желаний, ведь есть тьма более великая, чем всё, с чем мы сражались.
Ада кивала в задумчивости. Эш Тайлер, которого она приговорила в незнании отправиться на Кронос, буквально ощущая себя жертвенным агнцем, был готов добровольно идти. Не подозревая истины. Просто потому что так будет лучше всем. Так правильно. Это спасёт несчётное количество жизней. Он безропотно согласился, даже не подозревая, что она подло пришла убеждать его пожертвовать собой. Так стоило ли ей ныть о собственной судьбе, которую нельзя было назвать незавидной?
***
База Федерации плохо подходила для тщательного планирования. Да, здесь была наибольшая полнота информации, самые последние данные по доступным ресурсам, но быстрые и эффективные методы настолько не сочетались с идеями высокой морали и прочими сказками для взрослых детей, что моментально исключались. Спустя неделю после прибытия решение так и не появилось.
Пока Ада радовалась, что тело готово вернуться к бою и выдерживать привычные нагрузки, капитан мрачнел всё больше. Действовать следовало немедленно. Утрату лидера клингоны уже начали затыкать бесчинствами и теснили Федерацию без сантиментов и жалости. Они не страдали глупыми принципами морали ОФП и знали, что на войне все средства хороши. Да, у них был ограниченный кодекс чести, но он не мешал им уничтожать мирное население и транспорт врага. Даже с расшифрованной технологией маскировки их звездолётов, лучше не стало. Напротив, стало только хуже. Лишённые шанса проводить стеллс-атаки, а, значит, вольно-невольно осторожничать, клингоны выплёскивали на противника всю свою ярость. Ценой своих боевых птиц они превращали ранее нейтральные территории в кладбища кораблей.
— И насколько всё плохо? — поинтересовалась она, после того, как Лорка на выдохе, полном бесконечного терпения, сбросил с себя офицерский мундир. — По шкале от вторжения клингонов на Дискавери и до твоей страшной смерти в реакторе Харона?
— Моя смерть в реакторе, — незамедлительно последовал ответ с кривой улыбкой. — Десятикратная. ОФП начали свою извечную песню про принципы морали и необходимость перепробовать для начала дипломатию во всех её позициях и участие третьей стороны… а когда все методы себя исчерпают, переходить к блокаде Кроноса и военным операциям.