Фогт рывком подскочила. Ноги и руки служили как прежде, и во сне она умудрилась откатиться почти к границе силового поля своей камеры. Ещё пара сантиметров, и пробуждение вышло бы запоминающимся. В плохом смысле. Прожарило бы так, что ещё на пару дней можно было бы забыть о способности двигаться.
Она прибилась к стене и бросила взгляд на часы, показывающие аналог местного времени. В космосе нет утра, дня и вечера. Одна постоянная ночь. Куда ни взглянешь, она не заканчивается. Приходится на корабле создавать свою версию рабочего дня. Как правило, в две смены с разницей в двенадцать часов. Или даже три с разницей в восемь. Чтобы всегда кто-то дежурил. У войны тоже нет распорядка дня. Только конфликты и горячие точки. По местным часам, на корабле в самом зените был тихий час, но спать уже не хотелось. Сказывалось отсутствие активности. Она не настолько вымотала себя за день, чтобы нуждаться в полноценном отдыхе.
А дальнейшее будущее оставалось всё таким же туманным…
— Фогт, — прервал её мысли голос капитана со смешной фамилией.
Она встрепенулась. Негоже настолько терять бдительность. Пока она думала о своём, Габриэль Лорка незаметно оказался у самых границ силового поля. В этот раз один. Мало того, в полутьме гауптвахты после отбоя он казался каким-то… более естественным? Будто при ярком свете в нём исчезало что-то настоящее, а сейчас он стал более реальным, чем искусственный мир искусственного звездолёта.
— Ивон Фогт, — продолжал тем временем капитан, — профессор ботаники и микробиологии немецкого происхождения. Светило науки, выбравшая путь колонизации Марса ради процветания человеческой расы и озеленения красной планеты.
Фогт напряглась и машинально вскочила на ноги. Габриэль Лорка говорил не о какой-то однофамилице. Он упомянул её покойную мать. Неужели во всём мире оказалось настолько мало людей с именем или фамилией Фогт? Или всего одна носительница этой фамилии отправилась на Марс?
— В двадцать семь вышла замуж за Юрия Александровича Шурикова, академика СССР в области применения аграрных технологий. В тридцать лет родила на Марсе дочь, названную Адой Шуриковой, — продолжал он, заставляя её всё больше бледнеть. Нашёл. Обнаружил. — Интересная идея использовать в качестве базиса фальшивого идентификатора документы умершей родственницы. Даже интересно, сколько таких фальшивок уже прошло через наши фильтры. И сколько ещё пройдёт.
— Туше́, — сглотнув пересохшим горлом, признала она, отступая к стене, — вы меня нашли. Что дальше?
— Теперь мы можем поговорить как взрослые люди, — как само собой разумеющееся выдал капитан, — без попыток скрыть свою личность и без вплетения в нашу ситуацию конфликта Земли и Марса.
Ада посмотрела на него со скепсисом. Какие разговоры, какая ситуация? Она в клетке, он — нет. Выбор у неё между смертью разной степени мучительности и его планами использовать её в своей войне. И, разумеется, она при первом удобном случае попытается сбежать, о чём они оба знают. Значит, он найдёт способ буквально или фигурально надеть на неё ошейник. Например, при побеге разгласит её реальные данные, сделав невозможной дальнейшую жизнь.
— Нравится камера? — поинтересовался вдруг Лорка с долей участия в голосе.
— Отличная, — преувеличенно позитивно ответила она, закрадывая в каждом слове сарказм. — Уборка в номере регулярная. Чистота, покой и питание по часам.
Пугающего вида гигиенатор, в котором она себя чувствовала машиной на автомойке, вспоминать вообще не хотелось, как и то, что, помимо кормёжки по часам, по расписанию предоставлялась возможность сходить в туалет. Всё на глазах всех охранников, разумеется. Кто бы ей позволил уединиться? Не то чтобы её когда-либо смущало обнажение перед кем бы то ни было, но некоторые естественные потребности она предпочитала удовлетворять без надзора. И если раньше кормёжка заключённых чернорабочих казалась дрянью, то теперь Ада ностальгировала по ней как по деликатесу. На гауптвахте один раз в сутки выдавали пищевой куб, содержащий в себе все необходимые витамины и микроэлементы на день.
— И питание понравилось? — будто читая её мысли хмыкнул капитан в явной издёвке.
— Как в лучших ресторанах Земли, — продолжила кривляться она.
— Даже так… Думаю, мне будет непросто преодолеть такую высокую планку, но всё же попытаюсь, — притворно опечалено проговорил Лорка и будто бы направился на выход, но на полпути обернулся: — Так, ты идёшь?
Силовое поле в тот же момент полностью исчезло. Даже эхо от его постоянного жужжания стихло. Ада недоверчиво уставилась на него. Капитан безумен? Кто же просто так посреди ночи освобождает заключённого? Она же всенепременно попытается сбежать.