— Идемте лучше нормально поедим, — внес предложение Адам, явно передумавший окунаться в море.
Один из главных лайфхаков путешественника гласит: ешь там, где едят локалы. И нашим выбором стала забегаловка неподалеку от туристического квартала, в которой обедало полным-полно тунисцев. Внутри заведения было еще жарче, чем на улице, — блюда готовили на открытом огне. Но как же хорошо поесть горячей пищи! Последнюю неделю мы питались в основном бутербродами, перехваченными на заправках. А тут — запеченная рыба, морепродукты в собственном соку, традиционный кускус с острым соусом харисса. И весь этот праздник живота по цене хлеба со стаканом воды в Монако. Не сговариваясь, мы втроем восторженно фоткали пиршество на телефоны, как беженцы из голодного края. Вот это настоящий #foodporn! Повар-тунисец смотрел на нас снисходительно, но одобряюще — был рад, что хоть кто-то оценил его кулинарное мастерство, в противовес соотечественникам, поглощавшим восхитительные деликатесы с выражением обыденности на лицах.
Вечером у гестхауса нас буквально «на лету» перехватил бойкий тунисец. Прямо в лобби он подскочил ко мне будто из ниоткуда и затараторил на английском с характерным арабским акцентом.
— Ты должен увидеть Сахара, добрый гость! — безапелляционно заявил он, едва я достал кошелек на ресепшене. — Я вижу, ты сильно хочешь посмотреть Сахара!
Это был мужчина лет пятидесяти, с проседью и чуть обвисшими щеками, как у бульдога. На лбу блестели аккуратные очки в металлической оправе. Если бы он их надел, то выглядел бы менее напористо. Тунисец прочел мой взгляд и стянул очки на нос. Я оказался прав — это придало его лицу некую интеллигентность. Что удивительно, мы действительно хотели поехать в пустыню и после отдыха собирались отправиться на поиски подходящего проводника, который бы не побоялся провести нас по нетуристическому маршруту и организовать настоящую ночевку с бедуинами.
Я завис с деньгами в одной руке и паспортом в другой. Время для предложения тунисец выбрал не самое удобное. Имея по большей части неприятный опыт общения с местными, от греха подальше спрятал кошелек в поясную сумку. Колеблясь, оглянулся на своих спутников, которые решили сделать вид, что это их не касается. Вова лениво пялился на монитор камеры, Адам косился на подбежавшего тунисца с опаской.
— Сахара — прекрасное место, добрый гость может посмотреть в Африка! — заверял тунисец. Тут я заметил, что смотрел он не в мои документы или кошелек, а в глаза. И улыбался так горделиво, будто самолично помогал засыпать пустыню песком.
— Очень хорошо, — нерешительно начал я, одновременно получая от ресепшиониста ключ от номера и передавая Вове с Адамом. Кивнул им в сторону лестницы, чтобы они поднимались и прихватили наши вещи.
— Это не очень хорошо! — вскричал тунисец. — Это очень прекрасно! Пойдем, добрый гость, я покажу, чем старый Абдель может тебя удивить.
С этими словами он почтительно указал в сторону гестхаусной лаундж-зоны, представлявшей собой несколько пестрых тюфяков на полу. Ведомый любопытством и энергией Абделя, я устроился на одном из них и приготовился слушать уговоры. Но стоило тунисцу безраздельно завладеть моим вниманием, как он перестал играть роль типичного зазывалы и начал весьма обстоятельно рассказывать о Сахаре. Не бросал пыль в глаза, но говорил об особенностях дороги, мерах предосторожности в пустыне, о том, как вести себя с бедуинами. И чем больше он рассказывал, тем больше я понимал, что именно такой проводник нам нужен.
— Это действительно очень прекрасно, — я выразился словами Абделя и крепко пожал ему руку, скрепляя уговор. Тунисец выглядел польщенным. Если бы смуглая кожа могла розоветь, уверен, его щеки бы сейчас украсил румянец. Внезапно лицо Абделя приобрело крайне серьезное выражение.
— Восемь утра! — он выставил вперед указательный палец. — Завтра в восемь утра вы трое — внизу! Опаздывать нехорошо. Спать нехорошо. Сахара прекраснее сна!
— Да-да, Сахара прекраснее сна, — успокоил его я, похлопав по плечу. — Мы рано встаем. Мы не опоздаем, дружище.
Абдель прищурился и оценивающе посмотрел на меня поверх очков.
— Скажи мне, добрый гость, откуда идет твой род? — вдруг спросил он.
— Из Украины, — немного смутился я. Вряд ли в Тунисе знали о такой стране.
— Украина! Очень прекрасно! — воскликнул Абдель. Заметив скептический взгляд, уточнил: — Украина — не Италия! Гости из Италия спят много, ленивые гости. Гости из Украина — очень прекрасно!