В общем, у судебной истории конца и края не было видно. Квартира стояла пустая, в элитном доме в центре Москвы. А я периодически туда наведывалась, проверяла коммуникации и забирала корреспонденцию, выполняя просьбу моей подруги. Перед окончательным отъездом в Италию, Алла – так зовут мою подругу, сделала на меня доверенность на управление своей частью квартиры и внесла мои данные во все списки жильцов, начиная от охраны и заканчивая ТСЖ. Мне даже объяснять никому и ничего не нужно было, когда я входила на территорию ЖК и в саму квартиру.
В двух словах я рассказала эту историю, опустив подробности убийства банкира и судов. Так что секретная норка, о которой никто не знает, у меня имелась.
Глава 7
Вся прелесть моей деятельности заключается в том, что работать я могу в любой точке земного пространства, при наличии электрической розетки и интернета. Пару дней можно и ручкой с тетрадкой обойтись, а потом все равно понадобится научно-технический прогресс.
В новой квартире интернета не было. Зато у кого-то из соседей обнаружился разшаренный вай-фай с именем Zuxel и восхитительной скоростью на кухне. В остальной части квартиры, Зюхель тормозил, чем сильно раздражал. Я оборудовала себе рабочее место прямо на кухонном столе. А кухня в квартире имела размеры малогабаритной однушки, поэтому приготовление еды никак не задевало рабочее пространство.
Телефоном с моим номером, в целях поддержания секретности, Драгунский пользоваться запретил. Зато выдал мне кнопочную старушку с новой симкартой. А свой телефон я имела право включать только в городе, на улице и не более 15 минут в день.
Это условие меня совершенно не расстроило. Дело в том, что у меня стойкая аллергия на телефон любой конструкции, будь то стационарный аппарат или мобильный. Я им пользуюсь только по мере крайней необходимости. Аллергия эта приобретённая. До того, как стать писателем, я была риелтором. Бесконечные телефонные разговоры были неотъемлемой частью работы. Я засыпала и просыпалась с телефонной трубкой в руке, даже походы в ванную или туалет сопровождались ненавистным аппаратом.
Наговорилась я за десять лет своей трудовой деятельности на всю жизнь вперед и теперь телефон выполнял функцию будильника, а как средство связи использовался редко. Все мессенджеры продублированы на ноутбуке и связаться со мной никаких проблем не возникнет. Тем более, что дома, трубка всегда валялась в спальне и я частенько ее не слышала. Теперь таким же образом болтается вне зоны видимости и слышимости новый аппарат.
Итак, еда у меня есть, Зюхель тоже пока не подводит, я погрузилась в творчество и сразу встряла. Вот хоть ты тресни, нужен патологоанатом. На всякий случай, отодвинулась от окна. Необходимо было выяснить, какое количество сердечных ударов проходит после смерти мозга. Чисто механически, кровь еще бегает по телу, пусть даже и мертвому. Значит хоть пару раз сердечные клапаны должны на автомате проработать.
Еще с адреналином разобраться. Можно ли измерить количество адреналина у трупа, и сколько может пройти времени, чтобы адреналин не рассосался? А он вообще рассасывается? В моем воображении нарисовалась забавная сцена, как эксперт проверяет свою теорию на коллеге. Зюхель толком не смог объяснить анатомические подробности и ответить на мои вопросы. Нет! Нужна консультация!
Я отправилась на поиски телефона, который обнаружился в рюкзаке с миллионом не отвеченных вызовов от Драгунского. Только собралась перезвонить, как хрюкнул домофон. Я подняла трубку и на другом конце услышала голос охраны с первого этажа:
- Добрый день, к вам гость – Драгунский Кирилл Александрович. Пропускать?
- Оййой! Да конечно! –испуганно ответила я. Сейчас начнется.
Как и предполагалось, Драгунский, вылетел из лифта как разъяренная фурия с перекошенным лицом. Я стояла на пороге открытой двери и как попугай повторяла:
- Простите, простите не слышала, простите телефон был в рюкзаке. Только увидела и сразу хотела перезвонить.
Шипя что-то себе под нос, майор втолкнул меня в квартиру и захлопнул дверь.
- Дура! – рявкнул Кирилл Александрович.
- И вам не болеть! – ответила я с улыбкой. Надо же как переживает. – Кофе хотите?
Майор молча прошел на кухню, плюхнулся на мой рабочий стул, пару минут лупился в экран ноутбука, на котором была открыта рабочая версия романа. Немного расслабился и даже пару раз улыбнулся. Я стояла и боялась пошевелиться, чтобы не нарваться на очередной комплимент.
- Давай! – не отрываясь от монитора, сказал Драгунский.
- Что давать?
- Кофе давай!
Вот мы и перешли на «ты». Пока я колдовала с кофемашиной, Кирилл читал мои вирши. Я была не против. Мне сложно представить реакцию читателя, а тут неожиданный тест-драйв. Я косилась на физиономию Драгунского и она мне нравилась. Вернее мне нравилась его реакция на прочитанное. Хотя, в целом, и просто так, физиономия тоже ничего, когда не сердится и не бесится. Ну, если совсем честно, то и когда сердится тоже симпатичный. Стоп! Вот только этого мне сейчас не хватало! Нравится – не нравится, проехали без остановок!