— Раньше тоже. Не льсти себе, Хорнер. Я сохраняю холодную голову и умею вовремя останавливаться.
— Хочешь сказать, в этой игре ты всегда будешь победителем?
— Всегда. Побеждает тот, кто первый из нее выходит.
Вот, значит, как?
— Хорошо. Тогда проведем последний раунд? Ты дашь мне три минуты. Если через три минуты ты не остановишься, выиграет тот, кто сделает это первым.
Сэм
Не знаю, что заставляет меня согласиться. Возникшее чувство, что чаша ненависти на моих внутренних весах покачнулась?
— Три минуты? — фыркаю я, насмешливо оглядывая парня, при виде которого все больше нарастает знакомое с первых дней встречи бешенство.
— Валяй.
Я поднимаю голову и, обхватив его шею ладонями, собираюсь потянуть вниз. Для очередного поцелуя. К чему медлить? Закончим здесь и сейчас! Уж три минуты я как-нибудь выдержу.
Но Алекс вырывается из цепкого захвата, отстраняется и смотрит на дверь подсобки. Это место нашего с Евой отдыха. Кофемашина, небольшой стол, диван и пара барных стульев у широкого подоконника. Окно открывает красочный вид на оживленные улицы города.
— У вас там кладовка?
— Тебе-то что?
— Да так... Вдруг Еве стукнет в голову забежать за чем-нибудь в кабинет.
— Ты запер его изнутри.
Я спрыгиваю на пол и подхожу к двери, чтобы проверить еще раз — вдруг щелчок замка мне послышался.
— К тому же это всего три минуты. Если Ева прервет нас, так и быть, начнем заново.
Я говорю об этом с таким безразличием, что сама верю в свою победу. Это последняя игра. Я покажу тебе, что вполне способна с этим справиться, после чего мы навсегда и мирно разойдемся.
— Так не пойдет. — Алекс мотает головой, тянет ко мне руку и разворачивает ладонь в приглашающем жесте. — Иди ко мне.
Голос пробивает тело нервным импульсом. И даже это меня не настораживает. Я все еще верю в собственную выдержку и уверенно хватаю его за руку.
Мы оказываемся в подсобке. Среди смеси ароматов молотого кофе и свежих фруктов. Алекс зажигает свет, оглядывается по сторонам и снова хлопает по выключателю. Спустя секунды темноту смягчает рассеянный свет диодных лент, спрятанных под нижним уровнем потолка. Алекс закрывает дверь и поворачивает ключ, пряча нас от чужих глаз еще одной преградой. Нужно было оставить открытой хотя бы первую — вдруг Еве действительно понадобится заглянуть в кабинет.
— Включи таймер, — подает голос Алекс, указывая на мой телефон.
— Кстати, Хорнер, это считается спором? А какие ставки?
— Спор? Один из тех, из-за которого ты оказалась сегодня здесь? Тебе еще не надоело проигрывать?
— Самоуверенный индюк.
— Заносчивая гусыня.
Мы можем долго и со вкусом демонстрировать друг другу свои познания в зоологии, но время поджимает, а нам стоит поставить точку в висящем между нами вопросе. Кто кого?
Я выразительно фыркаю и демонстративно берусь за поиск таймера среди десятка приложений.
— Нашла, — киваю, бросая телефон на стол. — Что? Будешь совращать прямо здесь? Сразу одежду снимешь? Или сначала залезешь в рот?
— Как грубо, Макдугал, — кривится Алекс в притворном отвращении. — И слишком примитивно. На тебя же такое не подействует.
И что же, по-твоему, на меня подействует?
Хочется озвучить вопрос вслух, но Хорнеру не стоит знать, что мне это действительно интересно.
— Увидишь, — шепчет он, потянувшись к моим волосам и перебрасывая их на одно плечо.
Открытую кожу ощутимо покалывает от его изменившегося взгляда. Секунду назад он смотрел на меня совсем по-другому.
Я собираю в плотный комок всю волю, мысли и чувства. Покрываюсь броней и готовлюсь бороться до конца. Стиснуть зубы, не позволяя его языку проникнуть глубже. Думать о чем угодно. Вспомнить самую сильную боль в своей жизни и на короткое мгновение поддаться мучительным воспоминаниям.
Но Алекс не собирается быть предсказуемым. Он подталкивает меня к окну, поворачивает лицом к затемненным стеклам и нажимает на кнопку запуска секундомера.
— Следи.
Но план рассыпается в мелкую крошку, когда его губы осторожно касаются моей кожи и проводят по линии позвоночника, оставляя метку на каждом бугорке.