Мы с однокурсницами стоим у окна и обсуждаем проект, который предстоит подготовить для участия в конференции. Неподалеку — кучка студентов с группы Алекса, а чуть подальше от основной массы — «фантастическая четверка».
Хорнер делает вид, что не замечает моего присутствия. Редкие встречи отточенных до безупречной остроты взглядов не меняют выражения его лица. Ноль эмоций.
За три минуты до звонка в конце коридора появляется Милагрос. Я оставляю девчонок и иду ей навстречу.
Милли молча смотрит на меня, затем на Алекса и, придвинувшись к моему уху, шепчет:
— Он с тебя глаз не сводит. Конечно, когда ты не смотришь. А так как ты упорно пытаешься этого не делать, он напропалую пользуется возможностью. Ведь я говорила тогда, на танцах: вам нужно выпустить пар. Ну и? Надеюсь, вы вдоволь покусали друг друга и успокоились?
Мне приходится прочистить горло при мысли о том поцелуе. Милли не так и далека от истины: у меня до сих пор губа побаливает.
— Боюсь, что это только начало, — хмыкаю я, не пытаясь скрыть обреченность в голосе. — Через пару часов после случившегося в аудитории мы умудрились в очередной раз пульнуть друг в друга из водяных пистолетов. Образно, конечно же.
Даже я начинаю понимать, что наши стычки все больше напоминают детские игры.
— Мы слишком разные, чтобы ужиться в одном помещении.
— Видно, в школе ты не любила химию. Да вы же наглядное пособие по изучению ионных связей. Катион — Сэм. Анион — Алекс.
— Боже, Милли, — закатываю я глаза, на секунду вспоминая, что химия действительно была моим не самым любимым предметом. — Зато я помню, что результатом такой связи может быть вещество, способное уничтожить все живое.
— Окей. Тогда вспомним немного китайской философии. Символ мужского и женского начала. Круг, разделенный на две части — Инь и Ян. Дополняющие друг друга противоположности, в каждой из которой есть частичка темной или светлой стороны. Две души в одном теле. Два тела — одно целое. Кстати, согласно этой концепции, победа в таком противостоянии невозможна. У вас есть только один шанс обрести гармонию.
Шепот возле уха становится еще тише, что заставляет меня насторожиться. Оказывается, не зря.
— Какой же?
— Слиться воедино. — Хохотнув, Милли легонько толкает меня в плечо. — Ну в этом вы, ребята, почти преуспели.
— Ничего ты не понимаешь. Это была операция по уничтожению одной из сотни белых рубашек Хорнера.
— Вот оно что! Видимо, ему такой способ понравился, — заключает она, кивая в сторону Алекса. — Рубашка ведь снова белая.
Взгляд подруги падает на черное худи, которым я решила спастись от прохлады сентябрьского утра, и я тут же улавливаю ход ее мыслей.
Инь-Ян?
***
Мы с Евой Остин познакомились еще в начале лета, когда я получила результаты четвертого этапа конкурса. Она лично награждала финалистов и, кстати, именно тогда я впервые узнала, что главный приз — стажировка в «Corner».
— Ого! Ты уже тут?
Смотрю на часы и не меньше Евы удивляюсь своему раннему появлению.
— Нас отпустили с третьей пары, у профессора выступление на телевидении.
— Здорово, мне как раз нужна помощь с сортировкой эскизов. Тут еще и Брентон подкинул своих тряпок по старой дружбе. Будто я что-то в этом соображаю. Попробуй заставь меня отличить втачной рукав от реглана.
— Кое в чем я разбираюсь: посещала факультатив по истории костюма на втором курсе.
— Я бы спала на каждой паре. Историю люблю почти так же, как костюмы, — кривится Ева, бросая мне в руки пропуск с фотографией. — Оливия просила передать. Теперь тебе тоже открыт доступ туда, куда не ступала нога простого смертного.
— Даже в кабинет босса? — удивляюсь я, вспоминая, что считыватель для магнитной карты видела еще в субботу.
— Нет, там карта не работает. После нескольких блокировок двери у Оливии чуть не развилась легкая форма клаустрофобии.
— Надеюсь, это у вас не частое явление. Не уверена, что смогу сохранять спокойствие, будучи запертой в четырех стенах на высоте восемнадцати этажей.
— Редкое. Повезло с этим только Оливии.
Остин встает из-за стола и направляется ко мне со стопкой эскизов.