Я размыкаю сжатые в тонкую линию губы и собираюсь выразить свое удивление вслух, но Милли тычет меня в бок с натянутой улыбкой и первой здоровается с компанией.
И тогда он оборачивается. Скользит оценивающим взглядом по моей одежде, останавливается там, где топ довольно откровенно переходит в юбку, и кашляет, тут же отпив из высокого бокала. И надо же мне вспомнить, как несколько недель назад на этом же месте были его руки.
Алекс оборачивается к своей спутнице, но перед этим я успеваю расшифровать фразу, которая срывается с его губ: «Какого черта?»
Тот же вопрос я собираюсь задать Милли.
И задала бы. Но она коротко бросает:
— Веселись, я скоро! — И убегает вместе со Спенсером на танцпол.
Мне показалось, или при виде спутницы Хорнера Милагрос чуть не скривилась в разочаровании? Так вот для кого она готовила мой выход в свет. Чертова сваха. Но планы рухнули, и, к счастью, вспыхнувший в глазах Милли огонь недовольства есть кому потушить.
Спенсер Чарльз, значит?
Наверное, я впервые оцениваю его по-другому. Не как неизменное дополнение к Его Величеству Македонскому, а как вполне самодостаточного парня.
Шесть чистых футов роста, широкие плечи, которые не скрывают даже его странные футболки непонятного стиля. Тату на руках и куча колец. Не только на пальцах: с пятерку в ушах и парочка в брови.
И даже эта сомнительная для меня красота не портит его довольно симпатичное лицо. Вот что с нами делают переживания о личной жизни подруги. А если он и есть тот, из-за кого Паркер оказался в прошлом, надеюсь, радар на юбки у него в долгосрочном ремонте.
Что до меня, то я вполне могу забиться в дальний угол и в коем-то веке провести вечер с несколькими коктейлями без риска продолжения в виде объятий с фаянсовым троном.
Пока я задумчиво провожаю взглядом Милли и ее кавалера, мимо проносится густая темная грива, минуту назад обнимающая Хорнера. Райан и Вин стреляют в друга многозначительными взглядами и удаляются в сторону бара.
Ситуация странная. Мы будто оба знаем слишком много того, чего не следовало. Сверлим друг друга взглядами и молчим, раздумывая, с чего начать разговор. Я выдерживаю ровно минуту. Невыносимо. Невыносимо делать вид, что все как прежде.
Да, я надеялась избавиться от призраков прошедшей ночи, напившись до состояния на грани беспамятства, но разве я знала, что Милли потащит меня на очередную вечеринку однокурсников, да еще и по явно разыгранному сценарию?
Я отворачиваюсь, все так же продолжая чувствовать на себе пронизывающие взгляды Хорнера. С минуту ищу в танцующей толпе свою подругу. Черта с два! Я пришла сюда из-за тебя, Рамирес! Какого хрена ты бросила меня на съедение этому тигру?
Лиловый цвет платья Милагрос то и дело мелькает в компании лавандовой футболки Спенсера. Они даже наряды выбрали в похожей цветовой гамме.
Музыка становится тише. Число танцующих все меньше, и вечеринка теперь напоминает банкет. Для полноты картины ребятам стоило организовать шведский стол.
— Я подозревал, что проспал сегодня все, что только можно, но не догадывался, насколько все фигово. Уже март?
— Ляпнешь что-нибудь про кошку — выпущу когти, — предупреждаю я, догадавшись, к чему клонит этот остряк.
Легче продолжить притворяться заинтересованной в танцующей паре друзей, чем говорить с ним глазу на глаз. Свой лимит наглости я исчерпала еще во время нашей последней встречи в офисе.
В какое-то мгновение я понимаю, что веду мысленный счет. Словно жду, на какой секунде он продолжит разговор о котах. Но Алекс молчит. А внутри меня зарождается огонек необъяснимой обиды. И это все? Неужели нам действительно нечего обсудить? Кроме моей ориентации, девственности и количества девушек в его постели.
— Не переживай ты так. — Алекс непринужденно устраивается у моего плеча и кивает в сторону Спенса и Милли. — Рамирес себя в обиду не даст.
Конечно, не даст. Если чувства не затмят ее разум.
Заметив мои сомнения, Алекс щурит глаза, улыбается и добавляет:
— Ну, или... я предупрежу Спенсера, что с тобой лучше не связываться.
— Кстати, у меня не только когти острые, но и меткий удар с разворота.