Наташа резко обернулась и шагнула к выходу.
- Наташа, остановись, я объясню! – крикнул ей в след Олег, но девушка не обернулась и уверенно вышла из мастерской.
Олег долго смотрел ей в след, и в его сознании звучали шаги Наташи, слышался шорох куртки и джинсов, Запах его женщины…Она ушла.
Он пропускал аромат духов и геля для душа, слабые штрихи ароматов бесчисленной женской косметики... И ловил буквально молекулы агрессии, оставшийся после Наташи , как шлейф падающей кометы.
Он опустил голову и посмотрел в отражение себя в воде.
- Другой….- произнёс Олег и удивился своим словам, словно не он сказал. Ему стало противно от таких слов, но губы не останавливались: - Другой…у неё не может быть другой мужчина…
Вспышка ярости разорвала его сознание. Он вскинул руки вверх и дико заорал, выдавив в крике одно слово: «Почему?». В ударе он опустил руки в таз с водой, и сцепив зубы процедил, сделав несколько коротких ударов по воде на каждом слове:
- Я ..хочу..знать!
Но ответом ему была тишина ночи.
Он упал на колени и заплакал, не убирая рук из воды.
- Я ни что…- произнёс он, - я ни кто, я сумасшедший кретин….Нет… Нет…Ведь всё было… Мне немного осталось…Совсем немного…Больно…Больно…Я не хочу так…Как прекрасен лёд…Приложить бы его к сердцу…
Олег поднялся и взглянул снова на воду в тазе.
- Скажи…скажи мне, что надо делать…Я хочу запомнить этот миг…Она забудет…потом не поймёт… Она уходит…каждый миг уходит от меня… ты меня не предавай…НЕ ПРЕДОВАЙ!!!
И с воплем он ударил по воде. От удара вода в тазе вздыбилась , поднялась над краем и… с звоном хрусталя застыла. Её капли, успевшие разлететься, в воздухе превратились в льдинки и опали на пол прозрачными шариками, характерным звуком раскатываясь в стороны по полу.
Олег поднял руки, свободно и без каких либо последствий для себя. Вода застыла от удара его рук, но себе Олег вреда не причинил. Его руки могли замораживать воду?
Он ждал, когда сможет добиться результата, но не знал, что ответ будет таким.
Почти час он сидел у таза с застывшей водой, ожидая, когда она начнёт таять. Но вода не таяла, сохраняя прежнюю форму. Олег устав ждать, принялся собирать застывшие капли. Собрав жменю, Олег разжег горн и кинул их на горящие угли. Они сразу не растаяли, и не раскалолись. Застывшие капли воды подавили вокруг себя жар огня. Под ними образовались темные круги.
Однако, вскоре, с шипением, они растаяли пузырясь на углях. Олег обернулся к миске с застывшей водой. Ее плавные, но в то же время стремительные всплески, оставались прежними.
13. Константин
Измена...
Когда человек изменяет? Когда еще любит, или когда любовь уже умерла? Сколько много вопросов без ответов, потому что всякий раз на фоне гибнущей любви люди ведут ожесточенные споры над ее телом, теряющим жизнь с каждым резким словом и желанием сделать больно. Она кричит из последних сил, цепляется слабеющими руками: "что же вы делаете! Остановитесь!"
Делать больно, что бы не слышать этот голос... Что бы не любить...
Наверное, человек понимает, что совершил измену, когда обратно нельзя перемотать пленку событий. Есть мгновение, которому трудно сопротивляться, но это еще не измена, а только прелюдия, и можно найти еще силы вернуться, а вот за ней всё самое страшное и происходит.
Именно здесь любовь умирает, на нейтральной полосе. Еще до того, как человек достигнет границу Измены.
Не борьба за любовь, не противостояние искушению, а убийство любви. Вот, что такое измена.
Умирающая любовь даёт душе неимоверную боль, как мёртвый ребенок в утробе матери, отравляющий ее организм… Но... Во время измены человек этой боли не чувствует. Она приходит позже, когда утихает страсть.
Это наказание за преступление… Не бог, не дьявол наказывает…В любви это есть. Таково её свойство, не забывайте об этом.
Константин.
Сотрудники Наташи по Издательскому Дому звали его между собой Цезарь, не имея ни малейшего представления откуда такое прозвище взялось, и что его происхождение прячется где-то в темном прошлом Константина.
Фамилию владельца медийного холдинга сотрудники конечно знали, отчество то же, но звали именно Цезарь . И не от большой любви. Так сложилось в «народе», после Неспокойных Времён, любой человек, добившийся успеха, носил уже не кличку, а имя, означавшее то же самое, что и в былые времена клички.
В свои тридцать пять, он владел Издательским Домом, который включал в с себя собственную типографию журнал о личностях, газету-ежедневку с городскими новостями и целый телевизионный канал. Для маленького провинциального города, с населением в полмиллиона и областью с таким же почти количеством проживающих,, Константин был настоящим магнатом, всегда желанным на светских встречах и вечеринках новоиспечённого высшего общества.