– Где вы проживаете? По месту прописки?
– Нет. Я давно сдаю квартиру. Теперь живу на ул. Декабристов.
– Так, так, – Коршунов сел на стул напротив Вадима, – и как давно вы там проживаете?
– Около трёх месяцев. А что?
– А то, что мил человек, как раз третьего ноября около вашего дома был найден труп известной вам Инны Ткачёвой.
– Да, вы что?
– А где вы жили до Декабристов?
– На даче. Я там и жил, до тех пор, пока Виола не сняла для нас квартиру на Декабристов. Вы понимаете, между нами отношения. Не совсем легальные.
– Значит, Зеленская сняла квартиру для вас? – переспросила его Марта, – у вас связь с хозяйкой ресторана, так я понимаю? А где находится ваша дача?
– В Систрорецком районе, совсем рядом с заказником «Сестрорецкий разлив». Дача старая, но после ремонта удобная. Я бы там всё время жил, но далеко от Питера, – Вадим заметил, как Марта переглянулась с Коршуновым.
– Так, а до проживания на даче, она тоже снимала вам квартиру? – спросил Коршунов.
– Да. Недалеко, на Писарева.
В кабинет постучав, вошёл служащий экспертного отдела и положил на стол Марты какие-то бумаги.
– Интересненько. Вам знакомы эти листки? – Марта показала нотные страницы, найденные на месте обнаружения жертв.
– Ноты, что в них такого особенного?
– А то, что на них есть ваши отпечатки.
– Возможно, есть. У меня этих нотных альбомов, особенно на даче, завались. Я же попсу не играю. У нас, знаете ли, публика не для попсы. Собираются люди культурные, образованные. Играю только классические произведения. А как они у вас оказались?
– Не догадываешься, малой? – спросил его Коршунов, – их нашли в руках убитых тобой женщин.
– Но, но, но! Вот этого не надо! Никого я не убивал! И вообще, в основном я на даче жил. Понимаете, когда муж Виолы в командировке, мы с ней ночуем на снятой квартире. А когда он приезжает, я уезжаю к себе на дачу. Ну, если уж, совсем быть честным, отдыхаю от Виолкиной любви. Я и сейчас там живу с девушкой. Она может подтвердить, что мы с ней на даче обитаем. Пока Лёва не в командировке.
– Где сейчас находится ваша девушка? – тревожно спросила Марта.
– Как её зовут? Её домашний адрес? – чуть не выкрикнул Коршунов.
– Рита, фамилию не знаю. Зачем мне её адрес? Знаю, живёт где-то в Колпино. Так я вам говорю, сейчас она должна быть на моей даче. Во всяком случае, утром, когда я уезжал, она была там.
– В общем, так, – заключила Марта, – нам придётся вас задержать. Сейчас мы с вами проедемся на вашу дачу. Александр Григорьевич, оформляйте задержание и готовьте постановление на обыск дома.
Глава 6
По обыкновению Марта устроилась на заднем сидении Ваниного автомобиля, и закрыла глаза. Всё-таки сложное устройство человеческое сознание. Последнее время она находилась в каком-то, мало сказать, беспокойном состоянии. Импульсы мозга, стуча по вискам кровяным потоком, как молоточком, словно предрекали тревожные события. Но, наверное, мозг вырабатывает какую-то защитную реакцию. И тревожные сигналы, проходящие через сердце и до боли мучавшие её, вдруг неожиданно утихают и человек впадает в прострацию. Защитную прострацию, когда душа покрывается пеленой, защищающей её от внешнего мира. Ты словно прячешься в коконе, чтобы потом вырваться на воздух и с новыми силами и мыслями, очищенными от тревоги, приняться за своё дело.
Александр Григорьевич Коршунов возвращаясь из столовой после обеденного перерыва, услышал возмущённый женский голос, доносившийся от входа в здании Комитета.
– Женщина, я не могу вас пропустить. Вам надо сначала заказать пропуск.
– Вы не понимаете, мне очень надо, пропустите, вот мой паспорт.
Коршунову показался знакомым этот немного низкий, бархатистый тембр голоса. Он подошёл ближе и увидел Виолетту Вербицкую, пытающуюся пробиться внутрь здания.
– Виолетта Владимировна, какими судьбами? Пока мы вас не вызывали.
– Вот вы мне и нужны. На каком основании вами был задержан Вадим Жуков? Мне сказали, что вы подозреваете его в каких-то нелепых убийствах? – возмущённо говорила она, расстегнув роскошное норковое пончо и нервно дёрнув лёгкий шарф, который обнажил её шею и красивую грудь, обтянутую тонким джемпером.
Коршунов заметил на шее женщины красноватые пятна, которые, как он уже знал по опыту, остаются после сильного сжатия шеи руками.
– Ладно, раз вы изъявили такое желание прийти к нам сами, тогда я задам вам несколько вопросов, – Коршунов сделал вид, что не заметил, как Виола, пытаясь скрыть свою оплошность, быстро прикрывала шею шарфиком, – пройдёмте.