Да... все изменилось... ненависть перелилась через край и иссякла?..
Вспомнить Университетский городок... его жители ведь до сих пор устраивают набеги на соседние поселения, но даже в таком случае до убийств доходит крайне редко... чаще просто запугивают; а если встречают сопротивление, то в ход идут кулаки и приклады... но убить... редкость... небывалая почти что вещь...
А спросить Линкса, или других торгашей... разбойники, конечно, на торговых путях попадаются, но, чаще всего, заканчивается все демонстрацией оружия: у кого больше настоящих, а не "Бальзаковских" пушек, тот и прав... тот и получает изрядную долю товара...
Что случилось с этим миром...
Будто возник барьер... словно кто-то невидимый выставляет вперед ладонь и произносит: "Не убий..."
Глава двадцать седьмая. Дороги расходятся.
Если вернуться немного назад...
Снегохода нет. Остались рюкзаки и кипа джинсы. Выход очевиден.
В новенькую(относительно) джинсу облачились все трое, приобретя вид модный и свежий. Несколько особо ценных экземпляров закатали в рюкзаки. Травка была в брикетах, которые все четверо рассовали по всем карманам. Что и говорить, этим они уже обеспечили себе безбедное существование.
А сейчас, шагаючи к Храму, двое людей и двое радиксов потихоньку уничтожали продукты. Надо ли говорить, что они шли не спеша. Нефью и Рая не подгоняли мальчишек, а те шли словно и не по территории, где орудуют разбойные банды, а по родной дерёвне...
...Дар в новенькой куртке с меховым подбоем (шерсть, причем, не крысачья и не собачья даже, а какого-то довоенного зверя) взлетел на стеклянистый уступ и приставил ко лбу руку козырьком. На пятачке земли, где снег был растоптан и разъезжен в грязную кашу, стоял Храм...
Дар не звал, но, не сговариваясь, к нему подошли все остальные. Нефью говорил, что он научится... правда, этого не заметил и искренне бы удивился, если бы ему сказали об этом...
- Медлишь, Дар? - сказал Нефью ученику.
- Парад... он проходит над ним, в другую сторону! - прошептал Дар. Разрумянившийся на морозе так, что к лицу прилила алая краска. Рядом стоял бледный Мих и прятал пальцы в рукава. Рая взяла его за руки, чтобы согреть...
- Мы не пойдем к Храму, так, Дар? - хмыкнул Мих.
- Не пойдем... - кивнул Дар. - Мы пойдем догонять парад. За мной! - и припустил бегом по хрустящему снегу.
Не сказать, чтоб он бежал очень уж быстро, но бежал, не зная усталости! Мих, пытаясь не отставать, решительно не понимал, что это с Даром такое. После часа такого бега стали подкашиваться ноги; тогда двое радиксов подхватили Миха под руки и потащили за собой. Странно - он обнаружил, что может бежать и бежать еще...
Дар перемахивал через стеклянные валуны, торчащие из-под снега; из-под ботинок так и летели белые комья. Он бежал, не видя никого и ничего. Как слепец. Он только чувствовал, горячим сердцем, колотившемся в ритме бега, этот парад; его присутствие, его ожидание. "Папка! Я здесь! Я иду!"
...Не припусти Дар бегом, уже объяснялся бы перед матерью и дядей. А так - два снегохода пронеслись мимо давних цепочек следов, занесенных снегом.
Ив и Рон сейчас созерцали приближающийся Храм, и у каждого были свои мысли на этот счет. Разное пламя отражалось в глазах. Пламя битвы, когда вокруг Храма, ставшего крепостью, то вспыхивало, то вновь гасло огненное кольцо генри-коктейля... И пламя очага, горевшее уже без дров - по одной воле Влада...
У Ива в снегоходе зашипело радио:
- Братишка, помнишь солнечный свет над полем боя?
- Такое забудешь, как же!
- Я даже рада, что мы должны туда вернуться. Мне кажется, это важно и для нас тоже. Не только для мальчишек, которые сорвались ехать.
- А мальцам я уши надеру! - пообещал Ив и замолк. Он думал о Храме... и о свете над кровавым полем...
А Рон посмотрела на черные точки по небу. Сейчас они проходили над Храмом. Но куда-то не туда...
Несколько минут двое просто ехали, глядя, как приближается, сверкая остатками витражей, Храм... Потом проснулось радио в кабине Рон.
...Оно шипело какой-то песенкой, а через нее пробивался голос... "Где ты? Я не помню, как твое имя. Я помню, что у тебя малахитовые глаза и светлые волосы. Я помню тебя, слышишь?!.."
- Влад!!! - опомнившись, закричала Рон в безответную сеточку микрофона. - Я тоже тебя помню!!! Слышишь?!! Меня зовут Рон!!!
Но радио молчало. Даже довоенная песенка притихла. Свистел ветер, и через стекла кабины тянуло холодком...