В конце концов, я набрела на кухню: если бы не чугунная плита, я бы даже не поняла, куда попала – ни посуды, ни продуктов, сплошь пустые полки и шкафы. Вальдемар, конечно, вампир, но как-то это… подозрительно. Только в дальнем углу я нашла морозильный ларь, набитый большими тяжёлыми пакетами. Плюнув на всю эту чертовщину, я вернулась в свою комнату: там хотя бы тепло, и дверь запирается изнутри.
Я вытянулась на кровати, заложив руки за голову. И зачем только я согласилась приехать сюда? Неужели в глубине души хотела, чтобы меня спасли? Лучше взять билет на самолёт до Лимы и забыть дорогу к дому в английском стиле посреди запущенного сада. Сомнительное удовольствие – до скончания времён выслушивать претенциозные монологи Мары. «Всего пара дней в компании Вовчика, и мир заиграет новыми красками!» – передразнила я. Интересно, как, если он даже видеть меня не желает? И чем я… и тут меня вырубило. То ли меня утомила долгая поездка, то ли ударил в голову горный воздух, но впервые за несколько недель я заснула как убитая.
Новый день встретил меня борьбой двух крайностей, желаний лежать пластом, предаваясь унынию, или осмотреть окрестности – тупо сидеть в четырёх стенах, пролетев полмира. Победило второе. Я собралась так быстро, как только могла (пока не передумала) и вышла за ворота – меня провожало только эхо собственных шагов. Навигатор в телефоне показывал три мили до деревни, и я бодро зашагала под гору.
Это оказалась уютная деревушка с кафешками, лавочками и сувенирными магазинчиками на каждом углу. Мне повезло попасть в несезон: вряд ли здесь ходят толпы китайских туристов, но скромная компания моих земляков способна наделать не меньше шума, а этим узким, извилистым улочкам так шла морозная тишина. От холодного воздуха и быстрой ходьбы по привычке разыгрался аппетит, и я двинулась на запах свежей выпечки.
– Никто не может сказать, что по-настоящему побывал в наших краях, пока не попробовал брецель, – прозвучал вкрадчивый баритон за моей спиной, пока я глазела на витрину булочной.
Мой вчерашний знакомый сегодня щеголял в пальто с огромным меховым воротником, который подчёркивал его острые скулы. В одной руке он держал трость, а другой протягивал мне крендель с кунжутом и сыром, завёрнутый в промасленная бумагу. Не знаю, как по этикету положено вести себя в такой ситуации, но я приняла подарок, впилась зубами в румяную, ещё тёплую корочку и с чувством поблагодарила:
– Шбашибо! Очень фкуфно.
– Прогуляемся? – Вальдемар галантно предложил руку.
Я кивнула и взяла его под локоть. Пока у меня есть брецель и почти нет шансов сморозить глупость с набитым ртом, отчего бы не прогуляться. К слову, брецель был совсем не маленький. Главное, не смотреть на мерзкую тварь внутри набалдашника, а то весь аппетит пропадёт.
При свете дня я нашла Вальдемара очень даже ничего, а болезненная бледность только красила его аристократические черты. И всё равно, не в моём вкусе. Зато он показал себя превосходным собеседником: в красках поведал историю деревни, угостил знаменитым местным сыром, рецепт которого держится в секрете, рассказал о строительстве замка, о том, как ходил на соседнее княжество войной, а потом три года просидел в осаде. Когда крендель закончился, Вальдемар спросил, откуда я родом, давно ли в рядах вечных («вечных» – нет, вы представляете?!) и каким удовольствиям отдаю предпочтение в жизни после смерти. И ни слова про Мару, словно между ними чёрная кошка пробежала. Тогда зачем отправлять меня сюда?
Этот вопрос перестал меня тревожить после фантастически вкусного глинтвейна в трактире, который я сама ни за что на свете не нашла бы – ни отзывов, ни информации в Интернете, ни вывески. Мы гуляли до трёх часов, и вчерашние обиды сами собой выветрились из моей беспокойной головы и теперь казались пустыми капризами от усталости и дурного настроения.
– Ирис, жду тебя к ужину, – на прощание Вальдемар слегка сжал мои пальцы и одарил взглядом, сулившим кое-что поинтереснее брецеля и глинтвейна. Так даже веселее – и в худшие времена меня было не соблазнить булкой.