И тут я обратила внимание на большое витиеватое зеркало над таким же красивым столиком, стоящим в нише. Зеркало я заметила и раньше, оно было, как бы встроено в небольшую нишу. Но, отодвинув его, мы ничего не нашли. Мы сели напротив зеркала на кровать.
– Красивое зеркало. В смысле, королевская рама. Надо же так мастеру вырезать мастерски? Гроздья винограда, листья как натуральные. А ну-ка поддержи меня.
Хорошо, когда тебя посещают умные мысли-догадки. Я вскарабкалась на стул, боясь продавить красивое сиденье на нём, и опустила руку в углубление между гроздью винограда и широким красивым узорчатым листом. Оно оказалось пустым. Но в другом, идентичном углублении я нашла небольшой ключ.
– Ну вот, наш золотой ключик, – показала я находку Наташе.
– А сейф где? Только это ключ не от сейфа.
– Правильно, Наташа. Это ключик от письменного стола, например, от ещё чего-то такого-то. Так, пошли в кабинет.
В кабинете ничего подходящего из мебели не было, к чему бы подошёл этот ключик.
– Наташа, вспомни, что покупал Анронкос в последнее время или делал на заказ?
– Вроде мы давно ничего не заказывали. Если только обеденный стол. Такой большой купить невозможно. А Андроникос хотел, чтобы вся родня и друзья поместились за одним большим столом.
– Это тот, что в большом зале с выходом на террасу?
Мы прошли в полукруглую гостиную, в которой стояло несколько красивых зеркальных горок, круглый удобный диван и длиннющий овальной формы стол, метра три, наверное, накрытый симпатичной скатертью в тон нежным гардинам. Обследуя стол, я ничего в нём подозрительного не нашла. Крепкий, добротно сделанный под хорошим тёмным лаком, с массивными ножками-лапами льва. Над каждой ножкой круглые пластмассовые крышечки, видно для прикрытия отверстий для закрепления ножек к основанию. Я взяла нож из горки и сковырнула им один пластмассовый кружочек. Увидела шуруп. Так я исковыряла почти весь стол, пока под одной из кругляшек не обнаружился замок, подходящий для нашего ключика.
– Мама дорогая. А как же и где там всё помещается?
Мы с Наташей залезли под стол. Не придраться. Массивная столешница стояла на широком, не знаю, как назвать, бордюре. Попробуй, догадайся, что здесь находится тайник. Я повернула ключ в замке, и открылась створка, соединяющая две ножки стола.
В углублениях потайного ящика лежали какие-то бумаги, диски и флешки. Увидев всё это богатство, вдруг в моей голове зашевелилась ещё одна умная, но запоздалая мысль, от которой дрожь мелкой крошкой пробежала по телу.
– А вдруг и за нами ведётся слежка? Почему этот вежливый старичок, недоделанный генерал, так легко выпроводил Эскулапа и согласился оставить меня с Наташей. А что, если в комнатах стоят камеры слежения. Для них это пустячок.
– Марго, что с вами? Вам плохо? – я стояла на полу на коленях, не трогая содержимого тайника, – да что-то от радости от находки сердце зашлось, – ответила я ей.
Мой страх оправдался. Послышался звонок с домофона.
– Кто это к нам? – Наташа подошла к окну с обзором на вход в усадьбу.
– Может, к тебе знакомые не Эскулап случайно? – решила я не раскалываться, играя на камеру.
– Нет, какие-то две машины, люди в штатском.
– Наташа, беги к домофону, открывай ворота, а я всё закрою, будто ничего мы не находили, – отправив Наташу, я вынула из своего личного тайника, именуемого грудью, носовой платок и загородив своей фигурой открытую дверцу, незаметно взяла три маленькие флешки, лежавшие в тайнике. Положив платок на прежнее место, я закрыла тайник, вставила пластмассовый кружочек на место и всё прикрыла скатертью.
Покружившись по комнате в поисках тайного места для ключа, я бросила его в чайную чашку в горке. Гостей я встречала сидя в кресле на террасе.
– Да, своей интуицией, я могу только похвастаться. Но не буду. Могла бы старая раскусить игры фээсбешников и раньше. Хорошо, если Дрон основную информацию хранил на флешках. А если нет?
Вскоре в гостиную зашли старые знакомые. Все сплошь в строгих костюмах, в галстуках при наступившей жаре. Молчаливые симпотяги. Во главе «ещё не генерал».
– Маргарита Сергеевна, как ваши дела? Всё с вами в порядке?
– И вам здравствуйте, на здоровье не жалуюсь, – ответила я присевшему рядом полковнику.
– Прошу прощения, здравствуйте. Маргарита Сергеевна, мы знаем, что у вас пропала девочка. Вы стеснялись нам сообщить об этом?
– Сообщать о пропаже я должна была полиции. Но полицейский начальник убит. А остальной полиции, как я вижу, не до дел простых граждан, – я не понимала, к чему он клонит.