Раздался гул двигателя, после чего он был помещён на каркас экзоскелета, в который влез я. Это была не боевая модель, как и физический потенциал от ношения подобной штуки не возрастал в разы. Падала подвижность, громоздкая конструкция выглядела неудобно, как и двигатель за спиной постоянно дымил и шумел. Но зато я вернул себе возможность ходить.
Шесть сервоприводов были синхронизированы, благодаря своей конструкции нагрузка распределялась равномерно, а в случае необходимости экзоскелет мог брать и вовсе всю нагрузку на себя. Но на этом я не остановился, ведь отточив понимания механики, я начал чертить новые изобретения. Протезы рук, которые не нуждаются в электричестве и являются чисто механическими. За счёт движения по оси, пальцы фиксируются и перестают двигаться, в свободном положении пальцы же двигаются довольно легко, что позволяет схватиться, а затем закрепить механизм.
Да, кружку взять будет трудно, но лучше чем ничего. Как и в целом таких протезов было много. А после, под удивленный и возмущённый возглас, я достал из спальни Сиберуса Божественное Откровение, священную книгу, которая была в доме каждого гражданина Империума. Замерев в ужасе и ожидая самого худшего он начал следить за тем, как я вывожу слова на бумаге.
Однако вдруг он понял, что я не собираюсь проводить какой-то ужасный ритуал, как и осквернением Божественного Откровения не пахло. Я просто переписывал отрывками отдельные моменты, раз за разом, одно и то же, на разные куски бумаги. Это было крайне странное зрелище и Сиберус ещё не понимал, зачем я это делаю.
— Лектицио Дивинитатус, Божественное Откровение, книга Лоргара, первого павшего примарха, — говорил я вслух, чтобы Сиберус точно ничего не пропустил. — Когда Император убил своего сына и оставил своих сыновей в окружении созданным Им проблем, именно эта книга послужила предметом объединения Человечества вокруг одного и того же. Вера стала сердцем Империума, благодаря вере он не раскололся вновь на миллионы осколков, как во время Эры Раздора.
— Что ты задумал? — ужасающе прошептал Сиберус, перечитывая отрывки. — Что ты делаешь?
— Но именно эта вера и является главной слабостью Империума. Одна и та же книга, которую сорок тысяч раз переиначили, давая удобные для экклезиархии трактовки. Живи ради Него, умри ради Него, всё остальное — не важно. Они хотели создать удобный скот, использовав для этого то, что написал предатель, ввергнувшись галактику в пламя Хаоса. Как иронично, как смешно…
— Нет, даже не думай…
— Но трактованием может заниматься каждый. И даже Лоргар, ослеплённый божественностью отца, лучше других понимал всю важность Имперских Истин, которые отразились и на Лектицио Дивинитатус. А значит если мы уберём лишнее, расставим акценты, то…
«Если плоть стала существовать из-за духа, это — чудо. Если же дух из-за тела, это — чудо из чудес. Но я, я изумляюсь тому, как в самых тёмных и бедных местах Империума в сердцах и душах рождается богатство, затмившее собой даже яркий свет Золотого Дворца.»
«Отдалитесь от бесполезного ропота и берегитесь злоречивых языков, ибо и тайное слово не пройдет даром, а клевещущие уста убивают душу. Нет во лжи или невежестве ни истины, ни веры, ни будущего.»
«Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое — братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга»
«Люби душу твою и утешай сердце твое и удаляй от себя печаль, ибо печаль многих убила, а пользы в ней нет.»
«Не хвали человека за красоту его, и не имей отвращения к человеку за наружность его.»
«Так говорил Император: остановитесь на путях ваших и рассмотрите, поразмыслите и решите, без слова чужого и лишнего, где дорога верная, а где ложная. Ведь лишь научившись решать и отделять истину от лжи вы сможете дотянуться до звёзд.»
И тысячи других печатей чистоты были сделаны мной и написаны от руки. Они были вырваны из контекста, и каждая из строчек звучала хорошо сам по себе, будучи не осквернённой ещё страницами канувшего в бездну религиозности Лоргара. Я взял самое лучше из книги, прицепил к протезам, после чего отправился в ближайший жилой квартал, дабы раздать протезы.
Без лишних слов, без какого-либо пафоса, я просто шёл и если видел калеку, то помогал ему. Оставляя ему протез и показывая как нужно им пользоваться. Вместе с тем я оставлял с ним и печать чистоты, чтобы в процессе перечитывания Божественного Откровения он помнил лишь одну цитату. Та, которая должна вернуть надежду, веру в себя, принятие того, что никто неидеален — всё то, что так сильно скрывалось за попыткой создать послушное стадо, которое будет беспрекословно выполнять любой приказ, искренне веря в то, что оно никчёмно, беспомощно и что единственная их роль — сдохнуть во имя Его целей.
И вместе с этим я узнавал всё больше историй, всё больше проблем. Невероятно много можно было решить с помощью одной руки, смекали и труда, даже не будучи настоящим техножрецом. Было бы желание, да возможность найдётся. А желание у меня было, как и мотивация с целью. Потому раз за разом я возвращался, решая чужие проблемы.
Всё сильнее ужасался Сиберус, ведь чем дольше я с кем-то общался, тем сильнее он менялся. Вместо того, чтобы думать лишь о том, как бы отработать сегодня ещё и третью смену, человек думал о том, а какого цвета было небо до того, как этот мир обязали стать крепостью? Если вдруг вся работа будет сделана и еды начнёт хватать всем, то какая мечта станет у него первым?
Перемены уже начались, но к чему они приведут и сколь многие смогут усомниться в нынешней трактовки общественного Божественного Откровения? Этот вопрос был открыт, но одно было известно точно — о моих действиях прознали практически сразу, ведь сам факт раздачи печатей чистоты вне храма уже был достаточным основанием для доноса сразу в Инквизицию.
Глава 286
— А нам точно можно здесь бродить? — неуверенно спрашивал мальчик, спускаясь по лестнице в тёмный-тёмный канализационный туннель.
— Давай быстрее! — задорно подгоняла его девочка. — Или ты испугался?
— Ничего я не испугался, просто…
— Просто не так сильно хотел его увидеть?
После этого маленькие ручки сжались в кулачки и куда более уверенным шагом он проследовал за девочкой, что весело подпрыгивала и всё дальше уходила вглубь таких тёмных туннелей. Но ей не было страшно, она здесь часто гуляла, куда чаще других детей, что любили побродить в запрещённых места. А чувство того, что она заходила дальше других не пугало её, а наоборот воодушевляло, позволяло ей чувствовать себя особенной. Как и в целом, в таких местах можно было побыть одной не слушая постоянно рассказы семьи, учителей и духовных наставников, которые все как один куда лучше тебя знают, кем тебе нужно стать.
— Долго ещё идти? — спросил мальчик, когда почувствовал что начинает мёрзнуть, а на стенах туннеля появился иней.
— Вроде где-то здесь, правда я почему-то не слышу его инструментов.
— А ты точно не врёшь?
— Делать мне больше нечего.
И вот в очередной раз завернув за поворот, девочка зашла в просторный зал. Когда-то здесь стояли генераторы, что обеспечивали энергией всю водоочистительную систему времён, когда этот мир занимался исключительно сельским хозяйством. Потом отсюда всё вынесли, но недавно кто-то обжил это место.
— А где мастер? — удивился мальчик, принявшись разглядывать инструменты, детали и незаконченные изобретения. — Это игрушки?
— Не знаю, — пожала плечами девочка, сев на стул рядом с верстаком и начав на нём кататься.
— Слезь, вдруг он вернётся.
— Не вернётся, — покачала головой девочка.
— Почему?
— Газовый горн ещё горит, всё оставлено, собраны судя по всему лишь самые главные инструменты из вот этих двух ящиков. Мастер уходил и делал это в спешке.
— Не лазь по его вещам! — тут же рассердился мальчик, подойдя к верстаку и начав закрывать полки.
Ему очень не нравилось безрассудное поведение девочки. И не столько из-за того, что он был сильно вежливым и правильным, ведь в нём также горело невероятно сильное желание дотянуться до секретов, что скрывал мастер. Сколько из-за куда более корыстных, хоть и благородных помыслов.