И зазвучали в моих головах молитвы, едва гермошлемы оказались на головах пилотов. Каждый из них просил о защите, отправляя свой запрос не столько лично Тзинчу, сколько просто в мироздание. Хотя некоторые молились и прямо мне. Именно эти молитвы звучали в краткие моменты тишины, но с каждым разом они становились всё громче. Чем сильнее становился мой культ, чем больше я продвигал себя как бога, тем больше из них обращалось именно ко мне, а не к Повелителю Перемен, что вечно воротил своим клювом, уделяя внимание лишь избранным.
Я же старался помочь всем и каждому. И загремели орудия наших кораблей, стремясь подавить орбитальную систему защиты Риза Прайм на поверхность которой летел метеоритный дождь из обломков Ризы Секундус. Вслед за эти шквалом рванули десантные шаттлы, чей фюзеляж покрылся хрусталём, обманчиво мерцающий в воздухе. Всё лазерное наведение начало выдавать ошибочные данные, а усилившаяся буря сменяла траекторию движения ракет.
Всеми своими силами мы обрушились на главный космопорт Девять-Омега, что находился на востоке континента Эрудиции. Это было самое слабое место Ризы, хотя также надо понимать, что здесь и шла главная подготовка к нашей встрече. Просто из выбора куда десантироваться толком и не было. Из других вариантов Железная крепость, где находились титаны, Процветание — самый укреплённый город, где собралось высшее командование, западные кузницы — центр военной промышленности, где уже нарыли таких катакомб, что Криг позавидует, ну и Индевор, являющийся хранилищем знаний.
Индевор был как раз западнее космпорта, но находился слишком близко к Железной Крепости. Так что космопорт был наилучшим вариантом для удара. Хоть и враг знал, что мы туда ударим. И хоть высадка оказалась полна проблем и трудности, как и любая высадка, но тем не менее в яростном потоке мы летели к земле волнами без остановки, лишь наращивая давления и расширяя брешь.
В конечном итоге плацдарм ценой тысячи астартес, двух миллионов солдат и бессчётного числа техники был взят, завален ордами Хаоса и начал расширяться, в то время как мы уже создали для себя коридор для более спокойной высадки. Хотя на протяжении всей осады перестрелки продолжаться и с каждой высадкой мы будем нести потери, потому что несмотря на всю защиту… идеальной ПРО нет, как и лишить защитников любых возможностей контратаковать просто невозможно.
Тем не менее для войны это капля в море. Как и чем дальше мы будем продвигаться, чем больше наземных сил закрепиться, тем меньше времени у врагов будет на то, чтобы думать об атаке в наш тыл. Это одно из главных правил войны, всегда напрягай врага всеми силами на ЛБС. И видели Тёмные Боги, сил у нас было достаточно чтобы вести постоянно массированное наступление.
Так что в скором времени потери во время высадки уменьшаться ещё сильнее. Все ракетные комплексы будут вынуждены стрелять не шаттлам где-то там, а по нашим штурмовым кулакам. Ведь если последние не будут остановлены, то никто из защитников уже никуда не постреляет.
Так всё и шло своим чередом, пока мы не столкнулись с первой, но далеко не самой главной преградой. Индевор, город-кузня, который отличался тем, что являлся хранилищем знаний. До него уже было рукой подать и у него защитники Ризы планировали задержать нас если не на года, то на месяцы, пока тьма не отступит и не прибудут подкрепления во главе с Робаутом Жиллиманом.
— Я от Кор Фаэрона, — ко мне в штаб вновь залетел Перевёртыш. — Приказ простой. Надо взять Индевор за два-три дня, ну самый край за пять.
— Он так и сказал?
— Ну-у-у…
— Тогда передай, что лично у меня нехватка боеприпасов семьдесят процентов, а нехватка титанов все сто.
— Я понимаю, Видар, но ситуация такова, что тебе нужно отличиться.
— Мне?
— Да, тебе. Если мы не найдём подход к Магнусу или Лоргару, то вряд ли сможем попасть на эльдарский мир-корабль. А тогда получится, что я зря украл осколок Люция, зря спланировал сделку с Иннари и в целом зря подставился перед Той Что Жаждет. А подход ты можешь найти…
— Я помню, это же мой план был. Кстати, а у Кор Фаэрона там выбор из душ большой?
— Точно не знаю, — лукаво ответил Перевёртыш.
— У него есть душа одного из Тысячи Сынов, что был на Просперо?
— Знаешь почему легион Магнуса назывался Тысячей Сынов? А не скажем, Сотней Тысяч Сынов?
Вопрос был риторическим. Но Перевёртыш мягко намекал на то, что тысячников было немного. Вечно у них там одни проблемы были, что до появления примарха, что после. Так что вероятно стоило продумать и другие варианты, более надёжные.
И я продумывал, но как верно заметил Перевёртыш… чем больше я захочу получить, тем больше я должен сделать. При чём с учётом того, что собираюсь просить то, что другие дать не могут… я также должен был отличиться тем, что эти другие сделать не могут.
Потому все мои мысли, и мысли моих отголосков и советников были теперь прикованы к тому, как бы ускорить захват Индевора. За два дня взять конечно мы этот город не сможем, но помочь сделать это быстрее мне было вполне под силу. Осталось лишь придумать как именно.
Глава 299
— Вот эта техноересь изобретена тёмными механикусами. Взята буквально с боем у Индевора. Вот вы можете себе представить больное воображение техножреца, который вот это создал? — примерно нечто подобное говорил техножрец в штабе Ризы.
А я продолжал клепать однотипные и весьма уродливые, но зато какие полезные машины. И никакой техноересь здесь не было, я даже демонов никуда не запихивал и не использовал ИИ. Бралась ходовая Леман Русса, на неё ставилась дополнительная силовая установка вместо башни, после добавлялись ковши, которые копали землю, а затем девять таких машин запускались чисто вперёд к врагу.
Словно черви они рыли вполне себе неплохие траншеи. С учётом что ковши крутились, то увеличивалась скорость копания, а также в лоб подбить машину было нельзя. Угол из-за этих ковшей для стрельбы становился слишком высоким. Сами же ковши оставались весьма толстыми, прочными и легко заменяемыми.
Стрелять навесом из арты как бы можно, но мы поставили экраны в виде мангалов, на которых налепили иконы Бога-Императора. В результате снаряды что разрывались над поверхностью не особо пробивали эти экраны, прямое попадание ты ещё поди сделай, а даже если сделаешь это творение больного воображения стоит два с половиной трупного батончика. Главное только прометия много не наливать, а то сгорит всё.
В остальном же объективных минусов было лишь два: водитель не был защищён вообще никак, поэтому если что-то пробивало экран, то водитель умирал. С учётом того, что надо было ехать просто вперёд… вскоре мы вообще перестали использовать водителей. Также зачастую если машина и останавливалась из-за повреждений, то полевой ремонт не занимал много времени. Все детали были простыми, общедоступными, а то, что было запарно чинить — имело дополнительную защиту.
И в конечном итоге в сторону Ризы каждый день ехали сотни таких машин, оставляя полосы, по которым уже могли проходить солдаты. Также солдаты попутно рыл уже более меньшие туннели, норы и свои пути, заканчивая траншейную сеть, а также устанавливая в ямах зенитное вооружение. Но самый сок начался уже потом, когда мы начали прокладывать рельсы.
Металлолома кругом была куча. Одних только обломков Риза Секундус валялось сколько, переплавляй хоть всю жизнь. И мы переплавляли, после чего пускали вслед за этими роющими машинами уже вторые, которые несли на себе рельсы и шпалы. Новые детали привозились уже по этим рельсам, а затем мы пускали по ним уже составы.
С учётом ширины в пять метров, что как бы довольно немного, составы наши были весьма скромными. Кроме того вся суть была в том, чтобы сама траншея как бы защищала всё, что внутри неё двигается. И хоть наши машины скидывали лишнюю почву вдоль траншеи сверху, добавляя ей защитных свойств, но всё же высота была не достаточной, для прикрытия большинства техники.