Утром я проснулся оттого, что Настя легонько коснулась меня рукой. Спросонок я поймал её руку и попытался прижать к своей щеке, но тут же резко вскочил и постарался прикрыться одеялом. Настя сидела на кровати. Видно было, что она тоже только что проснулась и умирала со смеху над моим растерянным видом. Её медные волосы были разлохмачены, на щеке краснел сонный шрам от складки одеяла, но какая же она была при этом красивая — словами не передать!
— Ну я тебе и хлопот доставила, — сказала серьёзным голосом она, вставая и начиная заправлять постель. — Поехал на бизнес-семинар, а пришлось на коврике спать...
— Да я прекрасно выспался, — ответил я, попытавшись под одеялом натянуть хотя бы штаны. Надо ж мне было раздеться... С другой стороны, ходил бы я сейчас в мятом, что ли?
— Да я не смотрю, не стесняйся, — заметив мои терзания, сказала Настя. — Ты сейчас в душ? Или я?
— Давай ты, а я пошёл с окном разбираться, — непреклонным тоном произнёс я, забирая ключи со столика. На её робкие возражения я сделал суровое лицо и продолжил: — Я твой личный ассистент или так, мимо проходил?
Настя сдалась и направилась в душ. Я несколькими ударами в дверь разбудил Фасонова с Мартышкиным, и мы втроём отправились к сотруднику пансионата. Мартышкин, несколько помятый и припухший, повинился, что вчера зашёл в номер и случайно упал, сломав стул и разбив окно. Не знаю, поверил ли ему сотрудник, но я заодно забрал Настины вещи — в конце концов, мы сегодня после обеда уезжаем, вряд ли её куда-то будут переселять.
— Ну как ты мог, фирму так опозорить, — воззвал я к совести Тимура, он только виновато хмыкнул:
— Да ладно тебе, Эд. Не капай на мозги, мне ещё сегодня докладываться...
— Ты хоть выступить-то сможешь?
— Сможет, — уверенно кивнул Фасонов. — А где Врунгелевна-то?
— На завтрак пошла, — соврал я.— А меня попросила вещи из номера унести, всё равно там сейчас чинить окно будут.
За завтраком Мартышкин робко поздоровался с Настей, на что она, преобразившись в грозную шефиню, ответила:
— На глаза мне не попадайся!
Поэтому Фасонов с Мартышкиным ели за столиком отдельно, а мы сидели с Настей. Я успокоил её, как мог, что проблема решена. За выступление я, кстати, волновался зря — Мартышкин, хоть и с красноватыми припухшими глазами, но ухитрился всё чётко рассказать, а на обеде уже опять перемигивался с какой-то девушкой.
После обеда за нами приехал Фёдор, и мы поехали обратно в Трёхреченск. На этот раз Настя села к водителю, а я снова принялся бросать суровые взгляды на Мартышкина.
— Эд, ну прекрати, ну обмишурились, — снова фыркнул Мартышкин.
— Нехорошо вышло, — поддержал меня Фасонов. — Колумбовну-то подвели, ладно бы где, а мы ведь этому комплексу аудит делали и ещё делать будем. Ты уж, Тимоша, извинись, как она подостынет...
— А что она про меня сказала? — спохватился Мартышкин.— Главное, чтоб не выгнала теперь...
— Что-что, что остался ты без премии, за материальный и моральный ущерб, так сказать... — развёл руками Макс.
Мартышкин сердито шлёпнул себя по лбу.
— Всё из-за той дурочки! Если б она сразу пригласила, без этих всех "хи-хи, ха-ха"...
— Так, — не выдержал я. — Вообще-то нажрался и номер перепутал ты.
— Надо что-нибудь хорошее ей сделать, — предложил Фасонов. — Ну там, кабинет ей украсить или подарить чего-нибудь...
— И что именно? — спросил Мартышкин с загоревшимся огоньком надежды.
Макс с Тимой шёпотом перебрали несколько вариантов, прежде чем мне в голову пришла идея:
— Так ребята, слушайте сюда, — я невольно оглянулся, словно опасался, что Настя нас подслушивает, — вот что мы сделаем...
— Ну, Эд, ты — голова! — уважительно улыбнулся Макс, а Мартышкин, просияв, едва ли не кинулся обниматься.
— Полегче, — я отстранился, но сам улыбался во всю ширь. Это Настю точно не оставит равнодушной...
В таком счастливом настроении я вернулся в свою общагу, где вопреки здравому смыслу застал младшего братца. Я-то думал, они опять где-то с Гаваной тусуют.
Сказать по-честному, давно меня так Пашка не выручал: добровольно взяв на себя "воспитание" назойливого братишки, он мне здорово облегчил жизнь. Странно, что от сложного дела — "обучения" Эраста уму-разуму — на этих выходных Пашка однозначно отлынивал.