В. Басов.
А на следующей странице этюды художников В. Нечитайло и В. Басова. Первый этюд - «У вагончика». В таких вот вагончиках жили в степи всю весну трактористы. Отсюда выезжали они на пахоту, сюда возвращались, отработав свою смену.
Художник Басов показывает нам другую картину степной жизни:
лагерь геодезистов. Тесным рядком встали палатки, варится походный обед над костром… А вот и сами исследователи. Они приехали сюда, в степной совхоз «Алтай», вести съёмки рельефа местности, чтобы легче было отыскивать грунтовые воды, выбирать подходящие места для рытья колодцев, выяснять причины заболачивания или засолонения почв.
Дальше, на другом этюде художника Нечитайло, - нераспаханная целина. Клонятся по ветру султаны сухих ковылей, как клонились и сотни лет назад. Но вдали видны самоходные комбайны. Значит, где-то здесь, рядом, за этим нетронутым островком целины, лежат пшеничные поля. Комбайны пришли сюда убирать первый урожай.
А чей это полотняный городок на этюде внизу? Это усадьба совхоза «Алтай». Как же молод ещё совхоз, разместившийся в палатках! Настанет время, вырастут здесь добротные дома, и тогда интересно будет старожилам совхоза вспомнить, как было здесь в первую весну, когда распахивались первые поля.
Если вы ещё раз перевернёте страницу, вы сможете и сами заглянуть в это будущее. Перед вами всё тот же совхоз «Алтай», но уже растут настоящие дома. Художник Басов, незадолго перед тем рисовавший полотняный городок совхоза, показывает в этом своём этюде рождение посёлка покорителей целины.
В. Нечитайло.
В. Басов.
В. Басов.
ПЕСНИ ПОБЕДНЫЕ
Семидесятые годы прошлого столетия. Город, который именовался тогда Санкт-Петербургом.
По торцовой мостовой, задерживая нарядные экипажи, движется похоронная процессия. Юноши в студенческих шинелях несут бедный гроб, следом мерно шагают провожающие. Их много, и почти всё молодёжь: девушки в бурнусах и шапочках, низко надвинутых на лоб, студенты… Скорбно и торжественно звучит песня:
Замучен тяжёлой неволей,
Ты славною смертью почил…
В борьбе за народное дело
Ты голову честно сложил…
- Студента хоронят, - слышится в толпе. - В остроге, говорят, помер…
Процессия сворачивает за угол. В толпе недоумевают:
- Куда ж они? Не на кладбище разве?
Процессия направляется к зданию Петербургского окружного суда, где всё чаще приговаривают к каторге тех, кого одни называют «бунтовщиками», а другие - «заступниками народными».
Медленно и грозно проплывает мимо окон суда гроб с телом юноши, замученного в тюрьме. Чей-то молодой голос громко кричит:
- Глядите! Вот жертва вашего правосудия!
Свистки. К месту происшествия спешит полиция. Но процессия уже далеко, ветер доносит вещие слова о том, что скоро борцов-одиночек сменит мститель, могучий и гневный, - народ.
…Скоро из наших костей
Подымется мститель суровый,
И будет он нас посильней.
…А мститель уже подымался. В том же, 1877 году, в том же окружном суде слушается дело «о противозаконном сообществе и распространении преступных сочинений». В числе подсудимых плечистый человек в холщовой рубахе, не похожий на студента, - Пётр Алексеев, рабочий. Пророчески звучит его речь:
- Подымется мускулистая рука миллионов рабочего люда, и ярмо деспотизма, ограждённое солдатскими штыками, разлетится в прах.
Слова Петра Алексеева вошли в историю. Но не всем известно, что в числе «преступных сочинений», найденных у Алексеева и предъявленных на суде как обвинительный документ, был «Песенник» - сборник «крамольных» песен.
Могучую силу революционной песни оценили и друзья и враги революции. Ещё в 1820 году во Франции некий прокурор, обвинявший автора «дерзких» песен поэта Беранже, заявил на суде, что песню нельзя щадить.
- Почему щадить её? - сказал он. - Потому ли, что она в состоянии снабдить лозунгами мятежи и восстания? Потому ли, что, быстро распространяясь, она одновременно проникает в город и деревню? Да, песня может заразить даже самый воздух, которым дышишь…
Прокурор, ненавидевший революцию, невольно сказал правду. Песня - верное оружие революции. Она понятна всем, легко запоминается и зажигает не только умы, но и души. Боевой мотив песни воодушевляет людей, ведёт их на борьбу.
«Угнетатели дрожат, когда по улицам движется шествие рабочих со знамёнами, - говорится в одной из листовок 900-х годов. - Они дрожат перед звуками рабочих песен». О песне - оружии революции - мы и расскажем сегодня.
Один из наших старейших коммунистов, П. Лепешинский, вспоминает:
- Ильича хлебом не корми, а только подавай ему это самое: «Смело, товарищи, в ногу» или «Вихри враждебные». При этом он сам - основной элемент хора и очень темпераментный дирижёр. Его баритон с хриповатыми нотками покрывает все остальные голоса, а руки, энергично сжатые в кулаки, размашистыми движениями во все стороны играют роль дирижёрской палочки. И сколько огня, сколько революционного огня он вкладывает каждый раз всё в те же незатейливые слова:
…И водрузим над землёю
Красное знамя труда.
Песня «Смело, товарищи, в ногу» написана большевиком-подпольщиком Леонидом Петровичем Радиным. Он был одним из любимых учеников Менделеева, ему прочили блестящую научную карьеру. Однако он отказался от неё и посвятил себя революции. Короткая жизнь Ра-дина прошла преимущественно в тюрьме и ссылке. В одиночке Таганской тюрьмы ваписал он свою песню, полную веры в силы народа и революцию:
…Время за дело приняться,
В бой поспешим поскорей.
Нашей ли рати бояться
Призрачной силы царей?
Песня намного пережила автора.
…Вышли мы все из народа,
Дети семьи трудовой, -
пели рабочие на баррикадах в 1905 году, солдаты, штурмовавшие Зимний дворец, бойцы из отрядов Ворошилова, Будённого, Чапаева…
В тюрьме сложилась и вторая песня, о которой упоминает П. Лепешинский, - «Вихри враждебные», - написанная на мотив польской «Варшавянки». О рождении этой песни вспоминает её автор, соратник великого Ленина, Глеб Максимилианович Кржижановский:
- Дело было в 1897 году, в «Бутырках». Здесь, по дороге в ссылку, застряла группа русских марксистов. Однажды к нам в камеру привели «новичков» - польских революционеров. Поляки внесли в наше заточение свежую струю.
По целым дням мы разговаривали с ними о подпольной работе, горячо и дружески спорили, а вечерами пели русские и польские песни. Особенно понравилась всем польская революционная «Варшавянка».
Однако польские слова этой песни требовали решительной переделки для того, чтобы стать боевой песней нашего пролетариата.
Этой переделкой и пришлось мне заняться.