Так писал Ломоносов в своей оде «Петр Великий».
«Колумбы росские, презрев угрюмый рок», только теперь, при советской власти, через двести с лишним лет, открыли Великий Северный морской путь. Наши герои-капитаны совершают рейсы из Мурманска и Архангельска во Владивосток — через Северный Ледовитый океан. Наши отважные герои-летчики совершают полеты через полюс в Америку. Героическая четверка папанинцев провела почти год на дрейфующей льдине, проделав путь от полюса к берегам Гренландии и обогатив мир замечательными научными открытиями. Только теперь и только в нашей стране смело и решительно реализуются все замечательные идеи и планы. Только для нас не существует слова «нельзя» — все можно, все достижимо, все осуществимо!
* * *
Многие работы и научные утверждения Ломоносова дали совершенно очевидные практические результаты, но не были использованы.
Некоторые ученые, работавшие много лет спустя после смерти Ломоносова, замечали, что их поражает «некоторая странность»: Ломоносов работал сразу, одновременно, в различных областях и во многих случаях «остановился на полпути», не довел решения вопросов до конца. Странно, — замечали они, — что совсем простые идеи должны были созревать так долго.
Задним числом все великие идеи обыкновенно кажутся поразительно простыми.
Ломоносов действительно многих вопросов, казалось бы простых, не разрешил. Но в каких условиях, в какой обстановке приходилось ему работать?
Современники, даже лучшие ученые люди, не только не оценили, но и просто не поняли гениальных гипотез и открытий Ломоносова.
Ломоносов как истинно великий ученый был врагом темноты, невежества, косности. Он прямо и открыто боролся с этими тяжелыми явлениями, от которых не была свободна и Академия наук. Преемники Петра Великого, учредившего академию для процветания наук, не были заинтересованы ни в развитии наук, ни в распространении знаний. Они видели в этом угрозу существующему строю.
Власти, подстрекаемые духовенством, боялись науки, ненавидели ее, академическое начальство чинило всяческие козни глубокой и серьезной научной деятельности. Дело дошло до того, что Ломоносов вынужден был выпрашивать себе право заниматься химией и физикой в часы досуга. Ученых заставляли заниматься отнюдь не тем детом, к которому они чувствовали призвание, а — по произволу — чем заблагорассудится начальству. От Ломоносова требовали работ по истории и литературе, а он хотел работать в области точных наук — физики, химии.
Ломоносов писал графу Шувалову, что надеется, что ему «позволено будет» тратить часы отдыха, которые другие используют для игры на биллиарде, в шашки, «табачный дым» и другие забавы, — на физические и химические опыты.
Вот почему столько горечи и печали в словах Ломоносова, которые незадолго до смерти он сказал академику Штелину.
— Друг! — сказал он. — Я вижу, что должен умереть, и спокойно и равнодушно смотрю на смерть. Жалею только о том, что не мог я совершить всего того, что предпринимал я для пользы отечества, для приращения наук и для славы академии, и теперь, при конце жизни моей, должен я видеть, что все мои полезные намерения исчезнут вместе со мною.
«Полезные намерения», труд, все дела Ломоносова не исчезли вместе с ним, как он думал перед смертью. Влияние его гения можно проследить на протяжении целых двух веков. Но только теперь и только у нас, в нашей Советской стране, Ломоносов оценен полностью, как он того заслуживает.
До революции Ломоносова знали больше как поэта, стихотворца, а не как замечательного ученого, сдвинувшего русскую науку с мертвой точки, направившего ее полет. Он был большим поэтом. Он много сделал для развития русского языка и литературы. Своей деятельностью в этой области он очень помог работе нашего великого поэта и творца русского языка — А. С. Пушкина.
Пушкин высоко оцепил роль Ломоносова в русской жизни. Он сказал: «Ломоносов — первый наш университет». И смысл этих слов Пушкина не в том только, что Ломоносов — создатель первого русского университета в Москве, а в том, что сам Ломоносов, все дела и труды его жизни — это целый университет. Пушкин понимал силу и значение великого гения…
А в школах и университетах до Великой Октябрьской революции о Ломоносове твердили как об отважном человеке, пришедшем в Москву учиться и ставшем крупным поэтом…
Теперь имя Ломоносова у нас на почетном месте, среди имен лучших людей мира, гениев человечества, носителей мятежного духа, подлинной, не окутанной мистическим туманом науки.
Г. Л. Иванов
Полтавская битва.
(С мозаики работы М. В. Ломоносова.)
Биозагадка
На наших рисунках изображено шесть неведомых растений. Они составлены из отдельных частей растений, всем вам хорошо известных.
Определите, каким растениям принадлежат ветви, стебли, листья, цветы, из которых составлены причудливые кусты, деревья и пр.
На обороте обложки — МИЧУРИНСКИЕ СОРТА ЯБЛОК. На верхней ветке — "КОМСОМОЛЕЦ", на средней — "СОВЕТСКОЕ", на нижней — "РАНЕТ КРАСНОЗНАМЕННЫЙ".
* * *
ЮНЫЙ НАТУРАЛИСТ
Ежемесячный детский журнал ЦК ВЛКСМ
Адрес редакции: Москва, ул. 25 Октября, д. 8. Тел. К 1-25-57.
№ 10 октябрь 1938
Ответств. редактор Е. Русакова
Оформление Е. Гурковой
Корректоры В. Гуркина и Н. Вальтер
Обложка художницы М. Михаэлис.
Номер поступил в производство 13/IX 1938 г. Подписан к печати 3/Х 1938 г. Формат бумаги 82x113. 4 печатных листа.
Уполномоченный Главлита Б-50597 Детиздат № 2038. Заказ № 1181. Тираж 60000.
Фабрика детской книги. Изд-ва детской литературы ЦК ВЛКСМ. Москва, Сущевский вал, 49.