Скоро опять у нас будут свои семена, и мы распространим их в колхозах.
Валя Клименко, ученица 7-го класса.
Люффа
Горючие газы
От нашего руководителя Бориса Львовича Выродова мы несколько раз слышали, что в 12–15 километрах от Армавира выходят из земли какие-то газы.
Несколько лет тому назад группа наших краеведов отправилась на поиски газов. В пути краеведы обнаружили, что обе бутылки, предназначенные для сбора газов, оказались в керосине. Виноват был один из юных химиков, которому было поручено приготовить бутылки. Члены экспедиции очень негодовали и возвратились обратно в город. На этом и окончилась неудачная разведка. Больше туда никто не ходил.
— А почему бы нам не сходить и не отыскать газы? — спросили мы нашего руководителя.
Борис Львович не возражал, но оказалось, что все ребята заняты на агро-ботаническом участке.
Чтобы не откладывать дело в долгий ящик, решено было, что мы пойдем втроем и сделаем геологическую разведку.
Нам была дана инструкция по поискам газов, и наша тройка геологоразведчиков ранним июльским утром вышла из города. Настроение было бодрое. Навстречу дул свежий ветерок. Пахло степными травами.
На склоне левого берега Урупа мы увидели маленький водоемчик, диаметром не более трех метров.
Об этом водоеме нам рассказали следующее: тихий и спокойный, он однажды забурлил. На поверхности воды вместе с обильными пузырьками появилась вдруг пленка нефти. С каждым днем количество нефти увеличивалось. Хуторяне испугались, что нефть, перелившись через берега источника, направится к Урупу и испортит воду. Тогда местные власти (дело было до Октябрьской революции) приказали хуторянам завалить источник камнями, навозом и хворостом. Источник был основательно забит, но пузырьки продолжали появляться на поверхности воды.
Мы приступили к работе. По геологической карте местности мы определили, что геологический возраст пород, среди которых выходят газы, относится к среднему сармату.
Юннаты берут пробу газов.
(Рисунок юного художника А. Штеймана.)
Внимательно стали наблюдать, как выделяются многочисленные пузырьки величиной от 0,25 до 2 сантиметров. Пузырьки собираются пенистой кучкой размером с блюдце. Выделение пузырьков длится около пяти минут, затем, после короткого перерыва, возобновляется. К пенистой массе газа мы поднесли спичку. Газ тотчас же загорелся, но никакого запаха при горении не ощущалось. Мы предположили, что это метан. Пленок нефти на воде не оказалось.
Стали мы брать газы. Это было нелегко. Дно водоема было забито камнями, кроме того у пас не было воронки. Удалось собрать в бутылку литр газа. Бутылку тщательно закупорили под водой и залили парафином.
Сделав съемку местности, мы отправились в Армавир. D дороге нас застал дождь и хорошо промочил, но мы его не замечали: мы были горды сознанием, что несем в город первую бутылку с газом.
Районная плановая комиссия заинтересовалась нашей разведкой, и через три дня был дан грузовик, который повез уже большую группу ребят вместе с руководителем.
Наши наблюдения были проверены и пробы газа взяты в большие бутыли. Этот газ был отправлен в Ленинград, в Трест добычи и переработки природных газов и гелия.
Когда мы ознакомились с анализом газов, мы пришли в большое волнение. В газах оказалось 79,9 % метана, ряд других, не имеющих значения газов, и, самое интересное, — здесь был гелий.
Метан и гелий вскружили нам головы. В нашем воображен рисовались грандиозные работы по бурению, газификация города, использование гелия для дирижаблестроения.
День получения анализа газов превратился для нас в большой праздник, а товарищи из других кружков Дворца пионеров искренне поздравляли нас.
Володя Кыродов, Алексей Аляев, ученики 9-го класса.
Батат
В 1937 году мы получили от Северокавказского отделения Всесоюзного института растениеводства. (ВИР) два клубня батата сорта «нортон».
Батат — родом из Индии. Это клубненосное питательное растение с большим содержанием крахмала и сахара. Очень распространено в США и Японии. Но в наших условиях клубни батата трудно сохранять; на опытной станции ВИР за зиму погибло немало клубней.
Однако наши два клубня проросли. Отростки мы вырезали и посадили в грунт 15 июня, в период дождей. Выросло десять кустов батата. Они стали пускать плети и расстилаться по земле.
Валя Клименко заметила, что плети батата пустили многочисленные придаточные корни. Валя срезала одну плеть, разделила ее на черенки и поставила в воду. Через два дня на каждом черенке показались корешки. Тогда Валя предложила при посадке клубни заменить черенками. Для этого нужно было сохранить несколько растений батата живыми до весны.
В конце октября был собран урожай, в Среднем с каждого куста до 5 килограммов клубней. Каждый клубень весил около 0,5 килограмма. В сыром виде клубни батата напоминают съедобный каштан, а жареные очень вкусны.
В первых числах ноября мы взяли с участка зеленые плети батата. Часть их отдали «на воспитание» на квартиры юннатам, а часть держали в теплице Дворца пионеров. Кондратьев Василек устроил дома на окне стеллаж с рыхлой землей и посадил там плеть батата. Температура в комнате в течение всей зимы была не ниже 20 °C, воздух был влажный. К весне плеть батата дала много черенков.
Несколько черенков батата, после предварительного проращивания, мы высадили в грунт 10 мая. Половина из них погибла.
Остальные черенки, также после проращивания, разместили в бумажные стаканчики с землей. Через четыре дня высадили их в грунт. Растения стали прекрасно развиваться. Погибло из них только 10 %.
Мы решили исследовать листья батата на их способность к вегетативному размножению. Ставили в воду листья батата, и через два-три дня на их Черенках прорастали корешки. Некоторые черенки мы разрезали вдоль на две части, и тогда тоже появлялись корешки.
Посаженные в грунт листья, несмотря на засуху, принялись.
Мы вырастим хорошие клубни батата и устроим скромный завтрак в помещении райкома ВЛКСМ, где расскажем о своих опытах, достижениях и планах на будущее.
Валя Клименко, ученица 7-го класса.
Василек Кондратьев, ученик 7-го класса,
Борис Порнас, ученик 7-го класса,
Эдик Гончаренко, ученик 4-го класса.
Убеженские грязе-соленые озера
В 18 километрах от Армавира есть озера. У местного населения они пользуются славой лечебных озер. Говорили, что в них содержатся большие запасы грязей и глауберовой соли. Но до сих пор озера не были изучены и богатства их не использовались.
Весной, после экзаменов, отправились мы, трое юннатов, на разведку к озерам. Нам было дано задание: собрать предварительные сведения об озерах и о том, можно ли разбить лагерь на берегах. Спускаясь в котловину к Большому Убеженскому озеру, мы почувствовали сильный запах сероводорода. У берегов озера мы вступили в грязевую полосу. Ноги погружались в мягкую, черную, пахнущую сероводородом грязь. Грязевую полосу окаймляли заросли солероса — растения с мясистыми солеными стеблями и листьями.
Мы обошли озеро кругом, сделали необходимые измерения, взяли в банку образцы грязи из разных мест и пошли к Малому Убеженскому озеру. Там мы также сделали наблюдения, измерения и зарисовки.
Мы должны были заночевать на молочной ферме у озера, но решили побить рекорд и притти в город утром. Вышли с фермы вечером. Первый раз в жизни мы были ночью в глухой степи. Ноги едва двигались, хотелось спать, но мы шли вперед и к рассвету были дома.