– Невысочанькі, худзенькі, згорблены, белая барада амаль па пояс,71 – описала мне его Трофимовна.
– Давай-тка сходзім пакурым, Сірога,72 – обратился ко мне Петрович, выдернув меня тем самым из оцепенения…
Василь Петрович уже прилично поддал к тому времени, лицо его стало бордовым, глаза блестели, язык слегка заплетался.
– Добрая ў цябе дзяўчынка, – потянуло его, так сказать, поразглагольствовать о прекрасном поле, – Такая… нейкая,… благародная,… пародзістая… Тут, на вёсцы, такіх няма – адзін каўхоз, як ты яго не радзі… Сірога, ты ж ня крыўдзішся, не?.. А то, можа, чаго лішняга ляпну, ты ж скажы тады…73
Я махнул рукой, мол, ничего страшно, все нормально. Сам же смотрел на дом через дорогу, меня он и притягивал, и пугал одновременно…
– Я ж так панімаю, вы не жанатыя, да? Ну і… гэтага-самага… няма ў вас яшчэ, так?74 – допытывался Петрович.
Я как раз раздумывал о другом, не ответил.
– Бачу, што так, – сам догадался он, – Ага… а табе сколькі – гадоў трыццаць пяць дзесьці, так?75
– Тридцать четыре, – поправил я, ощутил, что онемение ослабло, стало значительно легче.
– Ага! А ёй, гэтак, гадой васемнадцаць-двадцаць, да?76
– Двадцать два почти, – уточнил я.
– Во! – обрадовался Петрович чему-то, – Дык зусім тады добра! Ты ж глядзі, не праябі яе… І з Танькай не ўздумай круціць, а то я бачыў, што яна табе ўсе падморгвала… Ёй трыдцаці яшчэ няма, а яна ўжо тры разы замуж выходзіла – дваіх мужыкоў пахараніла, а трэці збег. Ды і, акрамя таго, у яе мужыкоў было…77
– Слушай, Петрович, – перебил я его, – А в Анисимов дом как-то попасть можно?
– А навошта табе?78 – удивился он.
– Появилась идея про Анисима что-нибудь написать, хотелось бы осмотреть его дом, может вещи какие…
– Да там голыя сцены, даж мэблю ўсю разцягнулі, напэўна! – попробовал переубедить меня Петрович, – Точна ведаю, што цёшча мая халадзільнік ягоды узяла, посуд нейкі; тыя дзве бабкі яшчэ нешта ўцягнулі… Нічога там цікавага не засталося, гарантую табе. Добра, калі пару лавак якіх…79
– Петрович, очень надо, поверь, – уговаривал я его, – Я в накладе не останусь, обещаю!
– Так. Калі ты туды хочаш папасці?80 – уговорился-таки Петрович.
– Да хоть прямо сейчас.
– Ладна… зараз гваздадзёр пашукаю…81
Он ушел, видимо в сарай, я остался ждать его у крыльца. Из дома вышла Ася.
– Ты куда? – спросил я.
– В туалет, – шепотом ответила Ася.
– Зачем? – спросил я, просто вырвалось автоматически. Ася глубоко вздохнула, покачала головой, я растеряно улыбался, хотел что-то сказать, но…
– Василий Петрович, – обратилась Ася к внезапно появившемуся Петровичу с гвоздодером в руке, – А зачем вам лом?
– Да вось, Сірога хоча хату Асісіма аглядзець,82 – честно ответил тот на вопрос.
– Ой, вы подождите, пожалуйста, меня минут пять, я с вами хочу. Скоро приду, – с этими словами Ася нас покинула ненадолго.
– Петрович, а почему на той стороне только один дом? – спросил я.
– А там раней капацская царква была, потым яе разабралі. Частка фундаменту яшчэ засталася. Нешта цікавае з той царквой было, не паматаю што, праўда. Потым спытаецеся ў каго-небудь. Сам я ж ня з гэтай вёскі, ведаю не так уж і шмат.83
Вернулась Ася. По ее просьбе, сопроводил ее вначале к машине, где она наконец-таки переобулась в кроссовки. Направились втроем через дорогу к дому Анисима.
– Тут, калі Анісім жывы быў, то прыязджалі з сельсавета, касілі трохі. А зараз – нікаму ня трэбы нічога. У тым годзе, праўда, яшчэ касілі, ды хлам вывозілі, аднак яно ж за год зноў пазарастала ўсё – не прадрацца, – возмущался Петрович, путаясь в кустах сорняков, высотой ему по пояс, – Вужакі ды гадюкі разводзюцца, ёб-іх-маць… Ладна, гэта яшчэ хуйня, а вось, калі ў вясну, у гэты сухастой хто спічку кіне – палыхне як порах, мала нікому не пакажыцца…84
Пробрались к дому. Высокий каменный фундамент, толстые черные бревна; с двух сторон я насчитал пять окон, стекла все целые, кроме, видимо, одного – к окну был прибит кусок ДВП с наружной стороны. В целом, дом выше, чем у Трофимовны и, несмотря на заброшенность и обветшалость, выглядел даже несколько солиднее. Особенно, меня впечатлили резные оконные наличники.
Деревянное крыльцо, почти сгнившее, большая дверь, заколоченная двумя досками. Петрович доски выдрал несколькими элегантными движениями, дверь открылась с усилием, видимо, перекосилась от времени и сырости. Мы вошли, вначале в сени, потом в сам дом.
73
Хорошая у тебя девчонка,… …Такая… какая-то,… благородная,… породистая… Тут на селе таких нет – один колхоз, как ты его не ряди… Серега, ты ж не обижаешься, не?.. А то, может, чего лишнего ляпну, ты ж скажи тогда…
77
О!.. Так совсем тогда хорошо! Ты ж смотри, не проеби ее… И с Танькой не вздумай крутить, а то видел, что она тебе все подмигивала… Ей тридцати еще нет, а она уже три раза замуж выходила – двоих мужиков похоронила, а третий убежал. Да и, кроме того, у нее мужиков было…
79
Да там голые стены, даже мебель всю растянули, вероятно!.. …Точно знаю, что теща моя холодильник его взяла, посуду какую-то; те две бабки еще что-то утянули… Ничего там интересного не осталось, гарантирую тебе. Хорошо, если пару лавок каких…
83
А там раньше староверская церковь была, потом ее разобрали. Часть фундамента еще осталась. Что-то интересное с той церковью было, не помню что, правда. Потом спросите у кого-нибудь. Сам я ж не с этой деревни, знаю не так уж и много.
84
Тут, когда Анисим жив был, то приезжали с сельсовета, косили немного. А сейчас – никому не надо ничего. В том году, правда, еще косили, да хлам вывозили, однако, оно ж за год снова позарастало все – не пробраться,… …Ужи и гадюки разводятся, мать их так… Ладно, это еще хуйня, а вот, когда весной, в этот сухостой кто спичку бросит – полыхнет как порох, мало никому не покажется…