– Ася! – крикнул я, – Ты тут?
– Да, соня! – услышал я ее голос.
Перевернулся, встал на четвереньки, вылез из палатки, охая, кряхтя и матерясь шепотом, проклиная свою больную спину (сколиоз), пеняя на возраст. Увидел Асю, сидящую за столом перед включенным ноутбуком.
– Ну как поспал? – спросила она, – Я тебе не мешала? Не сильно во сне брыкалась?
– Сильно, – ответил я, продолжая все еще стоять на четвереньках, – Всего меня избила. Пошевелиться не могу.
– Так тебе и надо… А я вот в восемь утра встала. Уже кучу дел переделала. Сегодня вечером у нас баня запланирована, я с Трофимовной договорилась. Только тебе нужно будет сходить к ней в районе обеда, дров и воды наносить. Я тебе помогу, не волнуйся. Попросила, кстати, у нее зеркало, сама повесила. Пальчик, вот, ударила сильно (Ася продемонстрировала мне заклеенный пластырем указательный палец на левой руке), когда гвоздь в стену забивала, а ты даже и не проснулся. Алексеевна заходила, принесла нам десяток яиц и кабачок. Денег брать за это не хотела, я еле всунула ей рубль, можно сказать, насильно. Как ты себя чувствуешь, кстати?
– Хреново, – признался я, – Как будто с бодуна.
Осознал, что до сих пор стою на четвереньках, еле поднялся на ноги.
– А что беспокоит? – поинтересовалась Ася.
– Голова тяжелая, мышцы болят, слабость, – принялся я перечислять то, что чувствовал, – Думаю, что это остаточное, сегодня должно стать лучше, нужно просто расходиться немного.
– Пожарить яичницу?
– Ага, давай.
– Снилось что-нибудь?
– Нет, – ответил я, пытаясь что-нибудь припомнить, – Вроде ничего интересного. А тебе?
– Тоже ничего такого.
Заметил зеркало на стене – овальное, без оправы. Подошел к нему, всмотрелся в свое отражение.
– Вот, бляха-муха! – воскликнул я, – Ну и видок у меня! Словно действительно всю ночь пробухал! Еще и не бритый…
– Ничего, тебе идет, – утешила меня Ася.
– Что идет? Опухшая морда и мешки под глазами?
– Нет, – засмеялась она, – Небритость твоя. Ты, так скажем, брутальнее и мужественнее выглядишь.
«Так, – задумался я, – Значит, получается, когда я выбрит, то выгляжу нежнее и женственнее».
Умылся холодной водой, позавтракал яичницей, попил вместе с Асей кофе. Расходился, действительно стал чувствовать себя почти что хорошо. Также радовало, что удастся помыться вечером, так как уже стал липким от пота. Собрались навестить Ивановну…
Застали ее сидящей на лавочке у забора, в черной меховой безрукавке и в сером пуховом платке, несмотря на относительно теплую погоду. Да, Ася была права: выглядела Ивановна неплохо; по крайней мере, казалась не старше Алексеевны. Почему-то, когда я видел всех трех местных бабушек в первый день нашего прибытия в Спаси, я абсолютно не рассмотрел ни Алексеевну, ни Ивановну.
– Добрый день, Ивановна, – поприветствовала ее Ася, – Ну как ваше здоровье?
– Ой, дзетачка, якое тут ужо здароўе амаль у дзевяноста два гады? Вось, хадзіць ужо сіл няма. Учора ўвесь день ляжала… А цябе, хлопчык, як завуць, забылася я нешта?119
– Сергей, – ответил я.
– Ка мне ўчора Аляксееўна заходзіла, казала, што ты, Сяргей, захварэў зусім. Ці палепшыла табе хоць трошачку?120
– Палепшыла,121 – ответил я.
– Ивановна, – обратилась к ней Ася, сразу переходя к делу, – А вы вчера так толком и не рассказали мне ничего. Может сегодня расскажете?
– Ой, дзетачка, я і ня ведаю, што вам расказаць-та… Ладна, ідзёмце ў хату, а то халодна, змерзла ўжо…122
Она нас повела к себе; шла шустро, без палки, но тоже сильно горбилась, хоть и меньше, чем Трофимовна, но больше, чем Алексеевна.
Дом Ивановны несколько отличался от остальных населенных домов: был выше, выглядел больше, стоял на крепком высоком фундаменте; по внешнему виду напоминал дом Анисима.
Внутри, также было просторнее, видимо, такое впечатление возникало благодаря более высоким потолкам. Горбатые стены были оклеены пожелтевшими бумажными обоями с зелеными завитушками, простая мягкая мебель на высоких деревянных ножках и с деревянными подлокотниками, укрытая вытертыми яркими накидками со спутанной бахромой; телевизор, холодильник, стол, две скамейки возле него, такие, как та, на которой я спать пытался в доме Анисима; огромная печь без лежанки, но с плитой; шкафчики, тумбочки, умывальник. Все в одной комнате. Но комнат в доме было, как минимум две, что находилось за перегородкой в соседнем помещении, я не видел.
119
Ой, деточки, какое тут уже здоровье в девяносто два года? Вот, ходить уже сил нет. Вчера весь день лежала… А тебя, мальчик, как зовут, забыла я почему-то?
120
Ко мне вчера Алексеевна заходила, говорила, что ты, Сергей, заболел совсем. Стало лучше хоть немножечко?
122
Ой, деточка, я и не знаю, что вам рассказать-то… Ладно, идемте в дом, а то холодно, замерзла уже