На Кучковом поле у Кобылы Захарьевича в крещении Луки они задержались всего лишь на ночь. Поведав за вечерней трапезой печальную историю «О влюблённом монахе, прекрасной Христине и муже ея благородном царевиче Илье». Взяв с собой заплаканного Кузьму и оставив Кучковичу гривну, друзья отъехали на следующее утро. Лука долго смотрел им, вслед шепча про себя молитвы в помощь путникам.
Князя в Новгороде они не застали, буйные Новгородцы все-таки изгнали Ярославича. Владыка Спиридон отнесся к этому спокойно – стоически, Получив благословление, друзья отдали долги; дому святой Софии, лично владыке, Никите Захарьевичу, что из Кучковичей. На оставшиеся деньги они прикупили земли и построили церковь во имя святого Духа в память монаха Арсения.
Вот, пожалуй, и всё о друзьях, расскажем теперь о судьбе других героев нашего повествования.
Людкино счастье!
В лето 6750165 года от сотворения мира, в собор архистратига Михаила, в субботу,166 Людка уже была прибрана ко сну, когда в ворота её двора постучали уверенно и сильно.
–Кто это там такой храбрый? – подумала вдовица и ведомая любопытством, успев накинуть на себя лишь легкий шелковый халат на ватном подбое, как и была босой, так и побежала на крыльцо смотреть на это невесть откуда взявшееся чудо, которое осмелилось её побеспокоить в такое неурочное время, субботу после молитвы. Странным ей показалось то, что собаки, её гордость, кобель Ноздря из Дании, да сука Пеструха, из Аравии, выменянная у купца хамовника,167 за пол гривны, почему-то молчали. Не торопясь она зажгла два фонаря. Один повесила над дверью, осветив двор, другой взяла с собой и бегом побежала к воротам. Собаки, почему-то стояли возле ворот, переминаясь на задних лапах и в возбуждении высунув языки. Людка, цыкнув на них и осветив засов фонарём, одной правой рукой легко скинула его с петель, отворив сразу целую створку ворот, а не одну калитку. Бояться она никого не боялась, и долго стоять, высматривая через узкий лаз калитки кого, там принес в такую погоду, она не хотела, холодно в ноябре босой бегать. Как только ворота открылись так сразу в Людкин двор как себе домой вошли восемь лошадей и два ослика. Собаки взвизгнули и, скуля, побежали к первой лошади, на которой сидел всадник. Людка, отодвинутая в сторону вьючными животными, быстро пришла в себя от увиденного и, посветив для проформы за ворота, поспешно и умело придвинула створку, и одной правой рукой ловко вставила засов в петли обратно. Не обращая внимания на забивший её двор караван, Людка ловко и быстро вбежала на крыльцо, стремительно открыв дверь и лишь только тогда, когда встала на теплый пол горницы, она стала наблюдать за прибывшими. Глава каравана ничуть не растерявшись в новой обстановке повел лошадей в сторону конюшни, хотя ему дорогу никто не указывал. Глядя на этакое самоуправство на своем дворе Людмила думала,
– Кто же ты такой умелый?
Наконец незнакомец вышел из дверей конюшни, подойдя к свету, Людмила увидела, что он был не один. Еще две низкорослые фигуры толи детей, толи карликов шли чуть поодаль него. Наконец он поднялся на крыльцо и, подойдя к дверям, где стояла в ожидании Людмила, вместо крестного знамения приложил руку к груди и поклонился.