Молодой Ярославич нашёл выход. Воспользовавшись тем, что корабли снаряжать дольше и дороже, он приказал посаднику, по совету Владыки, пустить корабли, нагруженные провиантом, вслед за войском позже на день. Мысль Владыки – старого ушкуйника, была простой. Войско идет, корабли стоят, войско встало на ночёвку, корабли пошли, утром встретились, войско поело, и сытое пошло уже не пешем, а на корабликах. Прошли днёвку, к вечеру кораблики встали, на бережке повечеряли дружинники, и опять ночью пошли на корабликах. Два дневных перехода войско шло не обременённое большим обозом. На третий день, где-то в районе Чудово князь, погрузил провиант на вьючных лошадей и, отпустив корабли в Ладогу, сам же резко повернул на север. И через три дневных перехода оказался против шведского лагеря.
На стрелке Невы и Ижоры
Лёха с Васькой сложив руки замком, подбросили князя на ближайший сук самой высокой сосны. Взобравшись на сосну, Александр осмотрел спящий боевой лагерь противника, потом, спрыгнув вниз на руки Лёхи и Васьки, дал приказ, «всем спать без брони и оружия, там, где придется, не разжигая костров!». Князь рассчитал правильно, усталость возьмёт вверх, воины уснут, но предутренняя прохлада не даст спать долго. А не заходящее солнце быстро согреет его полки от утреннего холода.
Как не таился князь с войском, шведы догадывались о его приближении. Местные аборигены чудь да ижора – те, которые ещё не крещены были, сообщили им о приближении войска князя. Одного шведы знать не могли численность дружины княжеской. Поэтому исходя из общепринятых правил ведения войны, равно как и от опасения неожиданного нападения неизвестного по численности врага, шведское войско вынуждено было укрепить свой стан на берегу Ижоры.
Осознав, что неожиданного нападения не получиться, его дружину шведы ждали, иначе бы с чего они так лагерь укрепили. Князь, после двухчасового раздумья, разрешил воинам наготовить тюри перед боем, но костров не разжигать. Тюрю было приказано готовить на каждое копьё53 сообща, а не врозь. Вызвано это было тем, что тюря представлявшая собой хлеб, размоченный в медовухе могла в больших количествах вывести ратника из строя за долго до начала боевых действий. Дал он воинам на завтрак всё время утренней службы, как служба кончится так в строй.
Сам же князь, приклонив колена, велел Арсению служить утреню, как будто ничего и не было.
Часам к 11 князь велел строить полки с правого крыла шведского войска. Полков было пять: княжеская дружина; дружина Гаврила Олексича и дружина Сбыслава Якуновича, дружина Миши Прушанина, полк Никиты Захарьевича, что из Кучковичей.
Никита Захарьевич привёл больше всех ратников. Кроме собственно его личной дружины, были еще его данники – суровые поозеры. Эти вообще смерти не боялись.
Жизнь этого маленького народца, проживавшего на левом берегу Ильмень озера была настолько рискованной, что новгородцы девок позерских в жёны не брали и сыновей своих на позерских девках не женили. Жили поозеры одним промыслом,– круглогодичной рыбной ловлей. Если мороз за 20 градусов ниже ноля был, то руки в воде грели, если шторм на Ильмене, то сети всё одно ставили и убирали, чтобы рыба в сетях не сгнила и гнилью своей сети не попортила. Поэтому жили поозеры недолго и редко кого на погосте хоронили. Ильмень был кладбищем для позера. Если в семье погибал кормилец то на лов выходили вдова и, так же как, и муж, смерть принимала. Не было, поэтому у поозеров блуда вдовьего. Недолго вдовы вдовствовали. Смерть милостиво всех прибирала.
Князь выбрал построение клиньями – по три копья в клину. Десять клиньев полк. Поясним для людей несведущих в военном деле:– пацифистов и современных двоечников. Со стороны это выглядело так, большой треугольник, состоящий из десяти маленьких треугольников. В каждом маленьком треугольнике три копья, то есть 15-18 человек. Этот строй давал одно преимущество он решал проблему не защищённых боков воина. При боковом ударе воин, чтобы отразить его щитом, вынужденно открывал грудь, что было опасно. Когда воин стоял в клину, то был защищён щитами товарищей. Кроме того, клин позволял сконцентрировать на узком участке прорыва большее число воинов. Минус такого построения опасность глубокого обхвата с флангов и окружения клина.
Князь, хорошо понимая все плюсы и минусы выбранного им, воинского строя, не рисковал, так как увидел главный недостаток шведского лагеря, его сдавленность, которая не давала возможность шведам маневрировать. Поэтому обхват его клина, то есть манёвр, шведы сделать не могли.
Князь, встав во главе клина, оберегаемый слева Василием, а справа Алексеем. И со словами,