Элин проводила обоих к выходу. Ронни — может, у него резко понизился сахар, а может, дело было в незапланированном спуске по лестнице — не удержался и нарушил инструкции шефа.
— Про вас вчера в газете было, — сказал он. — Николовиус написал новое письмо; вот он вас припечатал. — Ронни, к своему удовольствию, заметил, что ассистентка скривилась. — Кто бы ни был этот Николовиус, он ненавидит вашу начальницу. И вряд ли он в этом одинок, верно?
Элин промолчала.
Ронни подмигнул ей и полез в фургон.
— Откроете ворота? — спросил он, опустив окошко.
— Поезжайте, и они откроются автоматически, — сухо ответила ассистентка.
Элин Сиденвалль еще постояла, глядя, как закрываются ворота и исчезают в прибрежном лесу габаритные огни фургона. Одинокий уличный фонарь бросал на асфальт круг света, за пределами которого тьма казалась еще гуще. Чайки смолкли. Где-то вдалеке кричала неясыть.
Жутковатый звук заставил Элин передернуться, и к ней вернулось чувство, преследовавшее ее со вчерашнего дня, когда она прочитала то самое послание.
«Эстерлен не станет мириться с этим злодеянием, — писал человек, называвший себя Николовиусом. — Час возмездия близок. Виновные дорого заплатят за свою жадность».
Эти слова не давали Элин покоя. Неужели она одна из виновных? И что имел в виду анонимный автор, говоря, что они дорого заплатят?
Элин вдруг необъяснимым образом показалось, что за ней кто-то наблюдает. Словно в непроглядной темноте таились не только совы.
Кто-то желал им с Джесси зла.
Снова прокричала неясыть.
— Глупости, — буркнула Элин. Джесси же говорила — не надо принимать близко к сердцу. Они не позволят какому-то консерватору, который трусливо прячется за псевдонимом, напугать себя.
Элин глубоко вдохнула раз, другой, вернулась в дом и убедилась, что заперла за собой дверь.
Рядом с просторным холлом поместилась внушительная кухня с поверхностями из нержавеющей стали и гладкими каменными столешницами. Из динамиков доносилась негромкая музыка.
Элин поднялась на лестничную площадку, которая словно парила над гостиной. В гостиной Джесси восторженно рассматривала только что смонтированную металлическую скульптуру: почти двухметровый, толщиной с человеческую руку, гигантский рыболовный крючок. Крюк установили на постаменте так, что его крепление было развернуто к морю, а острие направлено на площадку, где стояла сейчас Элин. В целом инсталляция напоминала огромную, запрокинутую назад «J».
— Magnificent[4], верно? — Джесси провела рукой по металлу от петли, где должна крепиться леска, наискось по изгибу и дальше, по острию с мощной зазубриной. — The Hook[5]! На него вот-вот начнут клевать покупатели. И заинтересованная пресса.
Несмотря на шутливый тон Джесси, Элин пришлось подавить дрожь. Скульптура казалась ей отвратительной, но она сочла за лучшее промолчать.
— Ты правда думаешь, что это сработает? — спросила она.
— Сколько раз можно объяснять? — фыркнула Джесси. — Это же основа риелторской стратегии. Крючок — способ отвлечь внимание, сместить фокус.
Пальцы с длинными, кроваво-красными ногтями задержались на зазубрине.
— И газеты вместо «Местные жители продолжают протестовать против застройки для миллионеров» напишут: «Местный художник дарит скульптуру знаменитому риелтору».
Джессика опустила руку.
— У нас все готово для tomorrow[6]?
Элин кивнула.
— Председатель совета по вопросам культуры придет в десять.
— А газеты?
— «Симбрисхамнсбладет», «Истадс Аллеханда», «Сконска Дагбладет» и «Сюдсвенскан» готовы. «Ди Уикенд» тоже хотят кое-что сделать, но раньше следующей недели не смогут никого прислать.
— Окей. Да уж, не «Вэнити Фэйр»… — Джесси криво улыбнулась. — Но мы молодцы. Вот видишь, скульптура уже окупается. Этот мерзкий крюк привлечет сюда посетителей фестиваля искусств, а жителям того и надо. Вуаля — и больше никаких жалоб! Никаких анонимных писем в газету, никто больше не собирает подписи против застройки. Клиенты вернутся, и деньги потекут рекой.
Джесси снова погладила гладкий металл.
— Они у нас на крючке, — пробормотала она. — Все разом.
С улицы вдруг донесся какой-то шум.
— Что это? — сказала Элин.
— Наверное, перевозчики пакуются.
— Нет, я видела, как они уезжают. Несколько минут назад.
— Значит, надо выйти и посмотреть, что там.
Джесси поднялась по лестнице, прошла через кухню и прихожую — Элин следовала за ней — и распахнула дверь.