Винстон не мог ни тронуть машину с места, ни выйти из нее. Оставалось только сидеть и дожидаться, когда быкам надоест играть в гляделки.
«Сааб» снова качнулся: один из быков принялся чесать бок о дверцу. Винстону казалось, что он слышит, как камешки, застрявшие в шерсти, со скрежетом царапают лак. Он немного опустил стекло и попытался отпихнуть быка, но тут другой бык повернул к нему морду и попытался просунуть язык в образовавшийся проем, отчего Винстон тут же испуганно поднял стекло. Надо было признать очевидное: он будет сидеть так, пока быкам не надоест. Или пока кто-нибудь его не спасет. Но кто?
Туве Эспинг возвращалась в полицейский участок Симрисхамна. Единственный принадлежавший участку автомобиль без маркировки был на ремонте, и Туве сидела за рулем собственного старого «Вольво»-комби. В салоне машины, грязной изнутри и снаружи, пахло псиной и лошадьми одновременно — но Эспинг давно перестала обращать на это внимание.
Утро и некоторую часть дня она посвятила разнообразным допросам. Сначала съездила к фермеру, у которого украли дизель, потом — к пенсионеру, чей почтовый ящик вот уже в третий раз пострадал от банды местных квадроциклистов. Под конец поговорила с дачником, который спилил два принадлежавших коммуне дерева, портивших ему вид. Не сказать, чтобы тяжкие преступления. Не о том она мечтала, когда подавала заявление в полицейскую школу. Но после пяти лет в патрульной машине Эспинг все же доросла до следователя. «Младший детектив», — значилось на ее новенькой служебной визитке. Эту должность Туве занимала меньше полугода и пока еще не смогла избавиться от ощущения, будто своим повышением обязана тому факту, что другой кандидатуры не нашлось. По этой причине она намеревалась поскорее разделаться с бесконечными делами, которые оставил после себя, прежде чем уйти на пенсию, ее утомившийся предшественник. Ей не хотелось становиться полицейским, который, обутый в «биркенштоки», слоняется по району с газетой в одной руке и стаканчиком кофе в другой, ожидая, когда расследование «созреет». Субботние выезды оказались хорошей идеей. Люди, как правило, были дома, и Эспинг удавалось провести несколько допросов за один раз.
Сегодня она могла бы закрыть еще три дела, итого на этой неделе — восемь. Несомненный рекорд для полиции Симрисхамна.
Эспинг с довольным видом выбила дробь на руле и слегка газанула, отчего гравий защелкал по брызговикам. Объездной дороги, по которой она ехала, не существовало ни на одной карте. Обычное дело для Сконе — дорога через поля, о которой знают только местные.
Завидев впереди стадо быков, Эспинг сбросила скорость. Подъехав ближе, она обнаружила, что они окружают какого-то водителя, который по глупости остановился на пастбище. Водитель так и сидел за рулем, явно не решаясь выйти. Эспинг беззвучно рассмеялась. Заплутавший турист, который испугался коров. Как хорошо, что сейчас до него дотянется длинная рука закона — она же рука помощи.
Винстон заметил, что на дороге появилась еще одна машина. Красный, облезлый от старости комби с черной водительской дверцей. Машина остановилась. Водитель вылез и без малейших колебаний направился к быкам. Точнее, направилась. Женщина — лет под тридцать, среднего роста, в плаще и высоких резиновых сапогах, с зачесанными в конский хвост светлыми волосами.
Приблизившись к быкам, она широко развела руки и решительно сказала:
— А ну давайте отсюда!
Быки не шелохнулись — только хвосты раздраженно хлестали по бокам. Винстон поймал себя на том, что затаил дыхание.
Женщина, не выказывая ни малейших признаков страха, продолжала двигаться прямо на быков. Когда до них оставалась какая-нибудь пара метров, ближайший бык двинулся прочь — сначала медленно, потом перешел на подобие галопа. Последовала цепная реакция, и через несколько секунд все стадо было уже метрах в двадцати, на лугу.
Винстон опустил окошко. Острый нос женщины усыпали веснушки. Голубые глаза были умными и внимательными.
— Спасибо за помощь! — Винстон постарался говорить беззаботно.
— Да ерунда. Они еще молодые. Любопытные, но не опасные, с ними надо только порешительнее.
У женщины был сконский выговор, с округлыми глубокими «р». Выговор, который Винстон понимал с преогромным трудом.
Эспинг рассматривала сидевшего в машине мужчину. На вид под пятьдесят, довольно приятный, если не считать озабоченного выражения на лице. Рыжеватый блондин, высокий, рубашка, галстук, жилет. Пиджак висит на специальной вешалке, пристроенной на спинке водительского сиденья. Машина сияла чистотой. Эспинг с интересом заглянула в салон. Светлая кожаная обивка без единого пятнышка, на заднем сиденье ничего не навалено; нет ни старых парковочных квитанций, ни даже стаканчика кофе между сиденьями. Ничто не указывало ни на то, где работает этот франтоватый человек, ни на дело, которое завело его в эту глушь.