Повздыхав и попереживав, юный прыщавый король призвал к себе Советника, Канцлера и Премьер-министра. Подумав, он пригласил ещё Писаря-Стенографиста. И велел слушать, записывать и думать.
— Мои уважаемые, горячо любимые Советник, Канцлер и Премьер-министр, как вы знаете, вчера минула третья пятерка моих прожитых лет, и неизвестно, сколько их у меня будет впереди, надеюсь, много. Но сколько бы их ни было, проблему я хотел бы решить сейчас, пока жив и здравствую.
— А какая у вас проблема, сир? — со всей почтительностью спросил Канцлер.
— Она лежит на высокой тумбе под стеклянным колпаком, — подсказал Король. Взгляды всех обратились к вышеозначенной тумбе и к проблеме на ней. Это был увесистый, украшенный рубинами том, переплетенный в коричневую кожу с золотым тиснением, с золотыми резными застежками и золотыми же уголками — для красоты и долговечности. Знаменитая Книга Зверей.
— Сжечь! — скоропалительно предложил Советник.
— Это не выход, — возразил ему Премьер-министр. — Книга магическая, и мы не можем знать наверняка, что произойдет при сожжении. А вдруг те, кто живет на её страницах, оживут и вылетят на свободу?
— Я думаю, её лучше спрятать в Королевский Архив и составить Завещание, по которому Звериная Книга попадет только в руки самого последнего Потомка рода Лайонеля, вашего, Ваше величество, — с поклоном доложил свои умозаключения Канцлер.
Писарь старательно стенографировал, водя стальным пером по пергаменту. Лайонель с интересом посмотрел на Канцлера.
— А что… Дельная мысль. Так и поступим, ибо есть надежда, что мой род никогда не прервется.
Составили Завещание. Книгу оплели цепями и скрепили их крепким замком, снятым с амбара.
Лайонель правил долго, почти до семидесяти двух лет, и умер, оставив многочисленное потомство из дочек и сыновей. Так и не удосужившись открыть последнюю страницу Книги. А ведь там хранилась, пожалуй, самая важная информация о том, как управлять тварями из Звериной Книги. Её открывали ещё только один раз для того, чтобы вытащить деревянного коня по имени Рокки. А потом изобрели Сейф и Банк, и Звериная Книга была надежно заперта на многие-многие столетия.
Все эти годы она пролежала в сейфе номер шестьсот шестьдесят шесть дробь тринадцать, терпеливо дожидаясь последнего потомка Короля Лайонеля. Вернее, ждали гоблины, хозяева волшебного банка Гринготтс, куда с течением времени перекочевали всякие старинные артефакты неизвестного происхождения. Ибо имя Лайонеля, как обычно бывает в подобных случаях, история не сохранила, утонув в глубине веков. И только родовые гобелены родословных древ волшебников хранили имена далеких предков, вплетая в них свежие ветви новых поколений. Род Лайонеля прослеживался со времен Певереллов и продолжился до ветви Поттеров.
И вот, глядя на единственное имя существующего наследника, гоблин по имени Кламберт задумчиво почесал бородавку на подбородке, решая сложную задачу — считать ли Гарри Поттера последним в роду? До этого последним считался Джеймс Поттер, но при нем были живы Карлус и Генри Поттеры… А теперь все они мертвы, значит… Да, ребёнок осиротел слишком рано, и он — единственный наследник в данный момент. Что ж, ладно. Оставив бородавку в покое, Кламберт потянулся к перу и пергаменту — составлять повестку в банк, пора наконец-то избавиться от сомнительного содержимого такого же сомнительного сейфа с подозрительным номером.
Помощь забытым Дурслям
Кламберт озабоченно нахмурил брови — наследник волшебного сейфа нашелся почему-то в маггловском мире. Но, пошуршав по своим каналам, вскоре разобрался, что из магической родни осиротевшего ребёнка практически некому забрать: Блэк арестован и засажен на пожизненное заключение в Азкабан, Малфои, их ближайшие родственники, все поголовно ярые магглоненавистники, Долгопупсам тоже некогда и никак — старшие в Мунго, а их ребёнок оказался на попечении стада столетнего старичья: сварливая бабка Августа, безумный Элджи, то и дело порывающийся прибить внука, глухая Энид… короче, некому там за ещё одним малышом присмотреть.
Уизли? Хм-мм… а они с какого боку родня? Да и нищие, вон, старшие парни уже мечтают задать стрекача из дома: Билл хочет прийти работать к ним в банк, как дядя, а Чарли и вовсе желает в Румынию умотать, это ж как ему дома надоело, что он предпочел удрать к драконам?
Кто ещё остался? Хм, всё? Не густо. Зато в маггловской стороне у мальца прилично родичей: Эвансы, Дурсли… причем прямые, а не боковые кто-то там. Положив перед собой конверт, гоблин возложил длиннопалую длань на палантировизор — хрустальный шар. Когда тот засветился мягким желтым светом, негромко позвал: