Так от четырех сыновей старика Дьохсогона произошли Тюэкэйский род, Сиэллэхский род, Дьюляйский (Жулейский) род и Ойуунский род Дьохсогонского (Жехсогонского) наслега, и эти роды размножились и расселились по рекам Амге и Татте.
Впоследствии умер сын Кээрэкээна, старик Дьохсогон; и когда жена его, старуха Былаах, жила осиротевши со своими детьми, сошелся с ней человек по имени Сонтой Багаччах. От него родила сына Быкыйян Сюэсюйяна. От этого сына происходит Тютюлинский род Сивцевых.
Со слов Егора Миновича Егорова, 82 лет, Жулейский наслег Таттинского района. Записал С.И. Боло 10–11 октября 1933 г., местность Таалалаах [ИПРЯ, ч. 1, с. 218–219].
184. Сын шамана Адагалаах
Адагалаах, говорят, был Намским шаманом. Этот шаман, как это было в старину, имел обыкновение состязаться с другими шаманами[199].
Однажды с дальней речки прилетел шаман Кисинчэ, превратившись в огромную птицу, и спустился на гору Ытык Хайа. Спустившись, шаман Кисинчэ стал есть траву с другого берега, такая, оказывается, была у него длинная шея. Увидев это, шаман Адагалаах бросил в него железную острогу. Тот увидел летящую к нему острогу и взлетел ввысь, поэтому острогой срезало только одно перо с крыла. Шаман Кисинчэ исчез. Через девять суток шаман Адагалаах выехал на быке на гору, над рекой, за дровами, тогда прямо с запада поднялась жестокая пурга. Когда шаман Адагалаах снимал ярмо с быка, другой шаман бросил в него железную пику (острогу) и срезал спинной мозг, убил его вместе с быком. Старик с быком пропадали трое суток. Трое суток длилась пурга. Старика искали всем наслегом, нашли, привезли и похоронили.
Был у старика сын, еще не достигший законного возраста, имевший склонность стать шаманом, говорят, отец обучал его. Этот парень так сильно злится, и так ему хочется покамлать.
Однажды вечером он камлает. Он не может дойти до трижды девятого олоха. Превратившись в серого сокола, поднимается только на шестой олох и смотрит оттуда на Средний мир. Ясновидением он провидит правильно: оказывается, когда отец выехал по дрова, его убил шаман Кисинчэ, бросив в него железную острогу. А перед этим отец его бросил острогу в того шамана и срезал с него перо. Это тоже провидит. Досадует. «Еще не наступило совершеннолетие. Нынче, как исполнится, отправлюсь преследовать», — думает он. В месяц привязывания жеребят, когда он достиг совершеннолетия, он, превратившись в ястреба, прилетел на местожительство Кисинчэ. Кисинчэ дома не оказалось. Прибыв таким образом, он, превратившись в кошку, лежал у подножия трехветвистой березы по левой стороне его дома.
Лежит и смотрит: в загоне кормятся, оказывается, два стада коров. Туда он бросил железную острогу. Как только он бросил, вдруг появились люди в белых одеждах с длинными палками в руках. Это, оказывается, были духи-покровители рогатого скота. Они сказали: «Наши судьбы разные, мы тебе не причиняли никаких потерь, твоя судьба иная, не трогай нас. Мы собираемся очень плодиться и размножаться. Преследуй своего врага».
Порядочно времени прошло, но ничего не показывалось. Вот только из дома вышла с лаем черная собака. Ее убивает, кинув острогу. В доме жена шамана — старуха шаманка, она узнала присутствие шамана, дверь закрыла на крючок и никого не выпускала. Вышел ребенок, который от жалости к щенку бросился обнимать его, шаман тоже умертвил его, кинув острогу. Потом убил вышедшую из дома беременную женщину. После этого из дома совсем перестали показываться люди. Вечером, когда наступили сумерки, с северной стороны выплывает что-то черное, большое. Когда приблизилось, то увидел в нем старика, везущего воз мяса. Его он тоже убивает, быка также умертвляет, бросив острогу.
После этого, когда вечерняя заря уже начала исчезать, подъезжает сам шаман на огромном огненно-рыжем коне. Когда он, заехав на свою поляну, оглядел ее огненным взором своих глаз, подобных круглой луне, то узнал о присутствии шамана. Когда подъехал к коновязи и стал слезать с коня, парень кинул в него острогу: он ее отбросил в сторону левой рукой. Кинул острогу, когда он стал привязывать коня к коновязи: он ее тоже отбросил в сторону. Потом бросил острогу, когда тот, чтобы зайти в дом, схватился за веревочную ручку двери. Ее опять он отбросил в сторону.
Заходя в избу, сказал: «Старуха, жива ты или нет? Скорей отлей в огонь верхний слой супа из конины, ведь шаман извел наших людей». Старуха подошла с левой части балагана и полила в огонь жир от супа из конины. Вместе с вспыхнувшим при этом пламенем вылетает ястреб. Парень убегает. Ястреб гоняется за ним в течение девяти лет, парень все убегал от него. За это время проходили по разным местам: между мизинцем и кольцом человека, а также через трубчатый стебель травы.
199
В мифах в борьбе шаманов состязались не сами шаманы, а их