Оспенная болезнь сплошь распространилась по всей земле, лишь только в Мастахском улусе не оказалось никакой болезни. Люди Мастахского улуса догадывались, говорят, что оспу (духа оспы), наверное, поймал Суор Уола.
Потом Суор Уола опять услышал их песни и танцы, которые они затевали раньше. Услышав это, он побежал к той проруби, которую тогда прорубил. Разбив тройную железную бочку, достал бутылку и прибежал к берегу озера. Как только он открыл пробку бутылки, находившийся в ней огонь, превратившись в синее пламя, улетучился. Суор Уола разбивает бутылку, бросив оземь, и в мгновение ока превратился в русскую иголку и как прежде притаился в щели дерева на берегу озера Мастах. Таким образом он услышал, как те втихомолку разговаривают: «Самую старшую нашу сестру таких людей, как мы, поймал, наверное, Суор Уола, поэтому, видимо, она не пришла», — говорят они. В это время приходит их старшая сестра, у которой от худобы кости выступали, как у утки, глаза запали, как у вяленой рыбы. Они узнали, спросив у сестры, что с ней сделал Суор Уола. Протанцевав, они разошлись. Суор Уола, три раза страшно гулко ударив в бубен, низвел с неба темную тучу и отправился домой. Прибыв домой, он рассказал всему своему народу о том, как он победил оспу.
Суор Уола занемог в предсмертной болезни. Перед смертью он сказал такое завещание: «Я такой человек, что имею кровное родство с Хара Суорун тойоном, предназначение от вселенной, направление от призрачной страны. Поэтому нельзя меня похоронить как простого человека. Снарядите меня так: выройте яму глубиной в печатную сажень. При этом, однако, голова и руки мои должны находиться над землей. Так сделайте гроб мой. Вложите в руки бубен и колотушку так, как будто я сидя ударяю в бубен. Если не так похороните, то неладно будет вам. Жалея меня, должны будете оплакивать трое суток», — сказал он. После этого он, изменившись в лице, побледнев, вдруг глубоко вздохнул и стал безжизненным. После смерти его похоронили как он завещал[185].
Со слов Егора Васильева, 80 лет. Записал ученик Угулятской школы С. Е. Васильев 22 марта 1939 г., Тылгынинский наслег Вилюйского района [ИПРЯ, ч. 2, с. 299–301].
180. Шаман Саргыл
В глубокой древности, еще до строительства Зашиверска, появилась оспа. Тогда шаман Саргыл всю родню целиком спрятал своими шаманскими чарами. Сам готовился бодаться с быком оспы в местности Ойуусардаах.
Духа оспы он встретил около Ойуусардааха. Когда, встретившись, стали бодаться, сначала оказались равными.
Дух оспы не стал вторично бодаться. Вернулся обратно.
Затем шаман Саргыл на горе Кэлээдин на духа оспы насторожил самострел[186], у которого колышек для силка находится на горе Ынгыыр Таас. Шаман Саргыл сказал: «Если кто и мог бы разрялить этот самострел, то только дух оспы, да он заробеет. А лучше меня шамана не родится, пока земля и небо не изменятся».
Шаман Турангныыр видел, говорят, этот самострел.
Со слов Григория Солдатова. Записал Г.М. Васильев 9 августа 1944 г., с. Крест-Майор [ИПРЯ, ч. 2, с. 302].
181. Уничтожение шаманками хоринцев
Рассказывают, что в далекую старину жило племя хоро. Их было бесчисленное множество. Другие племена язык хоринцев не могли понимать.
В ту пору жил один шаман Уолчааны с тремя дочерьми. Однажды к нему прибыли хоринцы и посватались к одной из его дочерей. Старик был согласен на брак, но дочь ни за что не хотела выходить замуж.
Однажды этот шаман пошел погостить к соседям и принес в качестве гостинца для домочадцев два ребра конины. Дочь сварила мясо. Сам старик, сидя перед камельком, грелся и задремал. Объятый дремотой, он стал было падать, но вовремя проснулся и сказал: