Съ іезуитами, — насколько я къ нимъ присматривался, — сношенія всегда очень пріятныя. По нѣкоторымъ вопросамъ нельзя отъ нихъ требовать полной откровенности. Они осторожны и, когда нужно, уклончивы, необычайно вѣжливы и обходительны, окажутъ вамъ всякую услугу въ предѣлахъ дозволеннаго, сообщатъ вамъ все то, что васъ интересуетъ.
Съ особымъ оживленіемъ всей своей физіономіи скажетъ вамъ такой умный іезуитъ какъ ихъ орденъ благословляетъ память великой императрицы. Екатерина II приняла ихъ въ предѣлы Русской имперіи, когда ихъ гнали отовсюду. Ея личныя слабости и грѣхи они прекрасно знаютъ; но какъ же имъ обличать ее, какъ грѣшницу, когда она такъ благоволила къ ордену, какъ и ея сынъ императоръ Павелъ? Они вамъ сообщатъ, что въ ватиканскомъ архивѣ есть подлинные документы, показывающіе, что не только Павелъ, но и Петръ Великій готовы были, будто бы, признать главенство папы.
От. Г. ознакомилъ меня съ тѣмъ, какъ ведется въ Римѣ высшее духовное преподаваніе на богословскихъ факультетахъ, руководимыхъ каждый особенно: іезуитами (Gregorianum) и доминиканцами. Онъ водилъ меня въ архивъ Ватикана, познакомилъ съ монсиньоромъ-директоромъ изъ нѣмцевъ и съ нѣсколькими учеными французами и поляками, съ которыми при мнѣ довольно свободно объяснялся на ихъ языкѣ.
Домъ, гдѣ онъ проживаетъ, старинное палаццо съ внутреннимъ садикомъ. Въ одинъ ясный январский день мы прогуливались по немъ. От. Г. не допустилъ меня подниматься наверхъ и даже ожидалъ моего прихода внизу, въ сѣняхъ, выказывая и въ этомъ, и во многомъ другомъ такую вѣжливость, какую вы рѣшительно ни у кого не найдете, даже въ Римѣ, гдѣ вообще всѣ гораздо вѣжливѣе, чѣмъ въ другихъ столицахъ Европы.
Мы прогуливались вокругъ площадки, приподнятой надъ почвой, съ запущенными деревцами и кустами. Надъ нами по раз-вымъ комнатамъ жили и работали служители всесильнаго ордена. Вся публицистика Ватикана въ ихъ рукахъ, а также и проповѣдь на самыя животрепещущія темы, въ духѣ теперешняго соціально католическаго движенія.
— Вонъ тамъ живетъ патеръ Дцокки, — указалъ мнѣ мой хозяинъ на одно изъ оконъ, выходившихъ въ садикъ.
Какъ и что проповѣдуетъ этотъ краснорѣчивый іезуитъ, мы еще увидимъ ниже.
И разговоръ перешелъ на новыя идеи Ватикана, исходящія съ высоты папскаго престола. Іезуитовъ считаютъ закорузлыми фанатиками латинства, тайными руководителями всего, что дѣлается въ католичествѣ реакціоннаго и нетерпимаго. А въ словахъ моего собесѣдника я слышалъ нѣчто совсѣмъ другое. И какъ говорилъ онъ, должны говорить болѣе или менѣе всѣ члены ордена. Имъ не полагается мудрствовать на свой салтыкъ.
Онъ изумлялся Душевной бодрости верховнаго главы католичества.
— Le souverain pontif est une nature extraordinaire! [53] — повторялъ онъ съ блескомъ въ глазахъ. — Въ тѣ года, когда другіе уже застыли въ неподвижныхъ взглядахъ, онъ все идетъ впередъ и нельзя поставить предѣла развитію его идей.
И всѣ эти идеи іезуиты поддерживаютъ. Они дѣятельно отзываются на запросы дня, не боятся того, что ихъ будутъ уличать въ соціализмѣ или въ опасныхъ новшествахъ чисто-церковнаго характера. Когда такой отецъ Г. говоритъ о широкомъ отношеніи папы къ восточной церкви, его лицо, жесты и интонація, все дышитъ сочувствіемъ такой удивительной эволюціи въ воззрѣніяхъ «святого отца».
Рѣчь заходила у насъ, конечно, и о соединеніи церквей. Отецъ Г. далъ мнѣ понять, что это pium desiderium каждаго католика нуждается въ болѣе дѣятельномъ участіи всѣхъ, кому «то вѣдать надлежитъ», какъ говорятъ у насъ, намекая на то, что въ ближайшемъ антуражѣ его святѣйшества довольствуются больше выраженіемъ своего сочувствія его «мечтѣ», но на этомъ дѣло и стоитъ.
Поживя въ Римѣ, я сталъ и самъ приходить къ такому же выводу.
Кромѣ этихъ представителей двухъ самыхъ вліятельныхъ орденовъ, іезуитскаго и доминиканскаго, у меня нашлись и еще ходы въ міръ «черной братіи». Одинъ собратъ по перу, давно живущій въ Италіи, обратилъ меня къ русской дамѣ съ обширнымъ знакомствомъ въ этихъ сферахъ. Она еще недавно жила въ Россіи, открыто приняла католичество, сдѣлалась даже въ статьяхъ и публичныхъ лекціяхъ защитницей всѣхъ интересовъ римской куріи.
Мы съ нею до сихъ поръ не встрѣчались. Въ Римъ она не пріѣзжала, но, зная меня только по имени, какъ писателя, она, безъ всякихъ цѣлей пропаганды, старалась всячески помочь мнѣ въ расширеніи моихъ знакомствъ съ духовными, присылала мнѣ рекомендаціи и къ сторонникамъ Ватикана (въ томъ числѣ къ одному командору «di spada е di сара», какъ называютъ патеры кавалеровъ при церемоніяхъ), и къ проповѣднику папы, и къ духовнику королевы, и къ кардиналу-викарію, и въ дома, гдѣ собираются «черные», какъ въ Римѣ зовутъ тѣ стародворянскія фамиліи, которыя остались вѣрны Ватикану. И все это, повторяю, безъ всякой задней мысли. За долгую практику заграничнаго шатуна я еще не знавалъ такой истинно-обязательной соотечественницы.