Мама была самой высокопоставленной самкой в группе, альфа-самкой – должность, которую она занимала более сорока лет, вплоть до своей смерти. Де Ваал считает, что ее статус был обусловлен уникальной харизмой и социальными навыками. У шимпанзе ранг самки определяется возрастом и характером. Когда самок помещают вместе в зоопарках, они обычно быстро и без суеты определяют ранг: одна самка показывает свою покорность другой, и все. Иерархия у самок стабильна и редко оспаривается. По словам де Ваала, она поддерживается «уважением снизу, а не запугиванием и силой сверху», и, возможно, подобную иерархию лучше описать как иерархию подчинения.[41]
У самцов шимпанзе совсем другая история. Ранг определяется частично физической силой, но в решающей степени тактическими коалициями с другими самцами. Статус альфа-самца часто оспаривается и крайне нестабилен. Борьба за власть обычно включает в себя сложные и изменчивые альянсы, которые де Ваал сравнил с человеческим политическим маневрированием.
Когда напряженность в колонии Арнем достигала точки кипения, воюющие стороны всегда обращались к Маме, которую де Ваал назвал «прирожденным дипломатом». Она бесстрашно разнимала враждующих самцов и целенаправленно ухаживала за проигравшим, благодаря чему напряженность вскоре исчезала.
Сила Мамы проистекала из ее руководства сестринством. Каждый самец в колонии Арнем знал, что ему нужна поддержка Мамы, потому что она представляла всех самок. Это делало ее могущественным союзником, но она была далека от беспристрастности. Она принимала чью-либо сторону в борьбе самцов за власть, предпочитая одного самца другому. Если бы хоть одна самка в группе осмелилась поддержать не того самца, у нее были бы проблемы с Мамой, пока она не перешла бы на сторону ее любимого кандидата.
«По сути, она была политическим хлыстом и держала всех в узде», – объяснил мне де Ваал.
Все самцы знали, что они должны быть с Мамой очень любезными. Они ухаживали за ней и щекотали ее детенышей. Если Мама вырывала еду у них из рук, они никогда не пытались вернуть ее обратно и не жаловались. Самцы мирились со всем, что она делала, только чтобы она была на их стороне.
«Нам нужно отойти от идеи доминирования как чего-то особенного, – сказал мне де Ваал. – Нужно проводить различия. Есть физическое доминирование, которое, очевидно, у многих видов принадлежит самцам. А еще есть ранг, который передается от самца к самцу и от самки к самке, а не между полами».
Ранг измеряется тем, кто кому подчиняется, что шимпанзе делают, кланяясь и пыхтя. Эти внешние признаки статуса отражают то, что де Ваал называет «формальной иерархией», и являются чем-то вроде военных нашивок на униформе.
«И наконец, есть власть, – сказал мне де Ваал, – которая показывает, насколько сильно вы влияете на социальные процессы в группе, что не всегда бросается в глаза».
Де Ваал считает, что власть скрывается за формальным порядком. Социальные результаты в группе шимпанзе зависят от того, кто занимает центральное место в сети семейных связей и союзов. Благодаря своим превосходным навыкам общения и посредничества Мама пользовалась необычайным влиянием. Все взрослые самцы формально превосходили ее по рангу, но все же они нуждались в ней и уважали ее. «Желание Мамы становилось желанием всей колонии», – сказал де Ваал.
Способность альфа-самок создавать королей наблюдалась и у других классических приматов с доминированием самцов. Барбара Смэтс, заслуженный профессор антропологии Мичиганского университета, задокументировала, как, например, у макак-резусов и верветовых обезьян на стремление самца достичь доминирования и сохранить его значительно влияет поддержка высокопоставленных самок.
Самки верветовых обезьян остаются в своей родной группе и образуют прочные пожизненные связи с сородичами, в то время как самцы расходятся и присоединяются к другим, неродственным группам. Это дает самкам огромное количество энергии. Матрилинии родственных самок образуют стабильное ядро и объединяются против доминирования самцов. Самки будут препятствовать присоединению определенных самцов к группе и выгонять других, порой раня или даже убивая их в процессе.
«По сути, это группы самок. Самцы могут появляться и исчезать, но альфа-самка является центральной фигурой и обладает большой властью», – сказал мне де Ваал.
41
Этот термин был введен в 1970-х годах блестящим приматологом Тельмой Роуэлл, которая считала, что доминированию уделяется слишком много внимания, а ключевой роли подчинения – слишком мало – озабоченность, которую она приписывала «бессознательному антропоморфизму» приматов ее коллегами-мужчинами. Как и Элисон Джолли, Роуэлл – очередная невоспетая женщина-приматолог, которая бросала вызов общепринятому мышлению, порой весьма провокационным образом. Показательно, что Роуэлл решила скрыть свой пол, подписав свои опубликованные работы как Т. Э. Роуэлл, но этот простой обман все равно вызвал проблемы. В 1961 году она представила статью в журнал Лондонского зоологического общества. Общество было впечатлено и пригласило Т. Э. Роуэлла приехать из Кембриджа и выступить с речью перед стипендиатами. Когда выяснилось, что Т. Э. Роуэлл – женщина, возникло некоторое смущение. Она могла прочитать лекцию, но не могла посидеть со студентами за ужином из-за своего пола. В итоге ее попросили сесть за занавеску, подальше от посторонних глаз, и есть свою еду. Излишне упоминать, что она отказалась.