Под тяжестью поклажи ноги мои таки подкосились, и я присел на правое колено.
– Пятьдесят… девять… шестьдесят… три… – пропыхтел Том за спиной.
Эти проклятые триста метров мы преодолели на последнем издыхании.
О-ох! Я скинул поклажу, снял лыжи и повалился на лежанку из веток.
– Мы дошли! Мы это сделали! Алекс!
Том скинул Лекса на лежанку и с наслаждением снял лыжи.
– Алекс!
Шаман мрачно посмотрел на меня, чуть дернув правым глазом. Даже на неснятые лыжи ему было глубоко наплевать…
(7 декабря)
Я проснулся с адской болью во всем теле.
Том, болезненно морщась, разминался.
Вот это сила духа! Я пока что не решался даже приподняться.
– Эй, Юджин! – окрикнул меня он, массируя себе плечо: – Я видел, ты проснулся. Вставай!
– А давайте сегодня никуда не пойдем, – малодушно предложил я.
Том покачал головой, подошел ко мне и вдруг железной хваткой вцепился мне в плечи и начал их разминать.
– А-а-а! – заорал я, отбиваясь от него: – Не надо, Том! Я уже встаю!
Я откатился в сторону и кинул снегом в бессердечного мучителя.
– Чтоб тебе! – выругался Том, отряхивая воротник, и кряхтя наклонился за снегом.
Я прикрыл голову руками и отвернулся.
Но Том, подумав, злорадно ухмыльнулся, оттопырил воротник Алексу и отправил снег ему за шиворот. Алекс вскинулся было, но тот час же осел на лежанку.
– Том, – проскулил он, даже не предпринимая попыток вытащить снег: – Как тебе не стыдно?! Ты будешь гореть в аду!
– Вставай, шаман! – воскликнул Томмазо и, подумав, добавил: – А то и тебе спину разомну.
– Нет уж, спасибо! – Алекс завозился и поспешил встать.
… Идти было тяжело, ноги продолжали болеть. Ситуация осложнялась снегопадом, не очень сильным, но чувствительным.
Лекс с Томом поцапались. Том врезал ему и скинул его с небольшого обрывчика. Точнее, скинул непреднамеренно, обрыва просто было не видно за кустами.
В итоге, Алекс подвернул ногу. И двигаться мы стали еще медленнее.
Часам к трем добрались до обозначенного вчера Мэу поселения.
Алекс, пожертвовав остатками денег, нанял собачью упряжку. Но наотрез отказался брать Тома. Но мы, главным образом, Мэу, смогли его все-таки уговорить.
(9 декабря)
О нас не помнили вторые сутки.
– Может, нас морят голодом? – предположил Ка-ну.
– Тогда бы они изначально не приносили нам еды и воды, – сказала Долорес: – Раз нас здесь держат, значит, мы им для чего-то нужны, и у них нет резона нас морить.
– О, да, – вздохнул Ка-ну: – Это очень утешает…
– Да не отчаивайтесь! – сказал Джуно.
– А если у нас нет надежды? – промычала Корнелия.
– Надежда есть всегда! – воскликнул молодой командир: – Мы молоды и полны сил! Мы со всем справимся! И в будущем, мы все равно достигнем наших целей!..
– Джуно, – повернулся к нему Ка-ну: – Это ты молод и полон сил. А мы – больные раненые инвалиды с поломанной психикой и постепенно съезжающей крышей! У нас нет будущего.
Джуно несколько мгновений обалдело смотрел на него, потом произнес:
– Ка-ну, вот ты не мог это сказать – ты оптимист. Кажется, в тебя кто-то вселился.
– По всем приметам, Антик, – не удержавшись, пошутила я. Мы засмеялись. "Извини", – сказала я ему, но, возможно, шутки он и не слышал.
Ка-ну тоже усмехнулся.
– Ну, сами смотрите, мы в такой ситуации… Какой уж тут оптимизм.
– Да ну, брось! – улыбнулась Долорес: – Вот скажи, что тебя больше всего не устраивает?
– Да меня все не устраивает, – грустно усмехнулся Ка-ну, вставая: – Вот условия эти, например, меня категорически не устраивают. Вы вон там, в люксе, считай живете. У вас даже окно есть. К вам снежок свежий чистый сыплется. А до нас он даже не долетает…
В этот самый момент снег до Ка-ну долетел. В виде конкретного настоящего снежка. Попавшего ему прямо в лицо.
Мы ошалело пороняли челюсти на пол.
– А еще, нормальную еду и теплую постель! – не растерявшись, требовательно крикнул Ка-ну.
– Пс-с, ребята, это вы? – шепотом окликнул нас голос из окошка: – 9-й вал?
– Лиа! Лианочка! – закричала я, подбежав к окошку и несколько раз подпрыгнув. Но окошко было под самым потолком, и я до него не доставала. Со стороны улицы же оно находилось у самой земли.
– Ты как здесь? Как Юсс? – вцепившись в прутья решетки, спросил Ка-ну.
– Мы нормально! Мы искали вас! – она разгребла снег и, подобравшись к решетке, заглянула к нам: – А где остальные? А это… ты, Долорес?