– И кофе для любимой женщины, – чашечка со сколом и цветочным рисунком опустилась на стол. Я села, улыбаясь так, что щеки болели, и тут же получила поцелуй от Кирана, когда тот приземлился рядом. Голова сама собой опустилась на его плечо.
Дни сменялись. Да, не все из них были идеальными, но прочное ощущение правильности в награду к счастью стало моим спутником и позволяло даже в сложных ситуациях оставаться на ногах.
Миг, когда смех и голоса из игровой сменились странной тишиной. Я оставила на старшего сына и Кирана закончить с уборкой, вытерла влажные руки о полотенце, сшитое Матео, и двинулась к детям. Уборкой мы занимались посменно, поэтому сейчас был черед почти взрослого брюнета и нас. В игровой были только Инара и Нарика, сидящие порознь. Инара – на обустроенном мягком подоконнике окна, а вторая внизу, отвернувшись показательно от сестры.
– Эй, у вас все в порядке? – я постучала о косяк двери прежде и осторожно уточнила, уже зная ответ.
– Да, – зло буркнула Инара, продолжая размашисто рисовать в альбоме. Нарика лишь фыркнула, продолжая возиться с куклами.
– Вижу, – я прошла в комнату, поправляя сверкающую изумрудом выбившуюся прядь из пучка. – Поделитесь, что произошло? – присела рядом на пол, смотря на белокурую Инару и рыжеволосую Нарику. Кажется, совсем недавно от них пахло теплым молоком. А теперь передо мной почти что подростки. Вот только никак не могу вспомнить, сколько им лет. Может, десять? Ладно, устала, наверное…
– Она заняла мое место и не хочет уступать! – наконец взорвалась рыжеволосая сестра, сверкая зелеными глазами, словно отражение папиных.
– Не правда! Ты вечно не даешь мне здесь посидеть! – голубые глаза сверкали озерами, наполняясь злыми слезами. Инара была самой спокойной из детей, но видимо, сестра ее крепко обидела. Я вздохнула, собираясь с мыслями.
– Вижу, вы обе расстроены. Вижу, что это место важно для вас обеих, – пауза, позволяющая им услышать мои слова, а сама включаюсь и отбрасывая свои эмоции и усталость. – Почему бы вам не объяснить друг другу, почему это место так важно каждой? – секундное обиженное сопение, я поудобнее устроилась на полу, устеленным ковром, и, наконец, Нарика затараторила. Я ободряюще кивнула дочери.
– Я люблю смотреть на улицу, когда читаю. Это помогает сосредоточиться. А еще там много света и странички видно лучше, – буркнула рыжеволосая бестия, недовольно косясь на сестру.
– И мне тоже нравится это место! Там всегда тепло, мягко и хорошо видно, когда рисую. А если открыть окно, то еще и пахнет приятно и слышно ветер, – чуть мечтательное выражение лица Инары. – Я не хотела тебя обидеть, – смущенно выпалила девочка оттягивая белокурую кудряшку.
– Я тоже не хотела обидеть тебя, – еле слышно вздохнула Нарика, смущенно водя пальцем по ковру.
– Чудесно, что вы обе это признаете, это очень важно, – я погладила поочередно каждую по шелковистым волосам. – Вам нужно одно и то же место, – сестры кивнули. – Но есть ли способ, как вы могли бы делиться им? – я задумчиво постучала по губам, давая им время на размышления и следом предлагая. – Может, по очереди сидеть там? – подталкивая к диалогу обеих, предлагала варианты.
– А что если сделаем так: я буду сидеть у окна в понедельник, а ты – во вторник? А потом будем менять дни? – заинтересованно предложила Инара, включаясь. Ее сестра задумалась, будто не желая уступать до конца. Я заметила это и поспешила предложить еще варианты.
– Как думаете, может можно попробовать и что-то новенькое? Может, вы могли бы создать уютный уголок рядом с окном, где обе сможете сидеть вместе и читать и рисовать? – дети оживились, а я похвалила себя за то, что попала в цель.
– Да! Мы могли бы поставить два кресла у окна и сделать там уютное место для чтения! – Нарика захлопала в ладоши, уже спеша осуществить план.
– А можем еще повесить занавески вокруг кресел! И тогда никто не сможет нам помешать! Я видела в спальне нужную ткань! – Инара засуетилась, хватая сестру за руку.
– Как я рада слышать это! Вместе вы можете придумать решение, которое устроит обеих. Дружба и сотрудничество делают вас сильнее, поэтому разговаривайте больше друг с другом, ища компромисс, а не пытаясь переупрямить друг друга. Вы на одной стороне, милые, – я ласково потрепала рыжую и золотоволосую шевелюру, отпуская радостно галдящих детей претворять свои планы в жизнь. Вряд ли они услышали мои последние слова.