– Да, дала ей мелиссы побольше и мяты. Вроде стул нормализовался. Понаблюдаем, – мой томный вздох, взгляд глаза в глаза, даже такая обыденная тема не могла оторвать друг от друга. – Какой ты у меня внимательный, – мурлыкнула почти в губы мужа.
– Грех быть невнимательным с такой женщиной, – нежный и медленный поцелуй со вкусом жасмина распалял тело. Черные глаза закрылись в наслаждении, но вдруг приоткрылись вновь и заметили яркий рисунок цветка, украдкой оставленный на шкафчике кухни кем-то из детей.
– Ты давно не рисуешь, – с трудом оторвалась, хоть и знала, что не время что-либо говорить, но почему-то не сдержалась. Словно это было важно.
– Что? – зеленые глаза, мутные от желания, пробежались по мне, а следом по рисунку. – Я никогда и не рисовал. Это дети у нас те ещё таланты, – Киран растерянно улыбнулся, словно не понимая, что на жену нашло.
Я тряхнула головой, отбрасывая странные мысли и воспоминания, но они не уходили. Перед глазами на миг расцветала картина времени, когда он достиг успеха, после изматывающей работы годами.
Мы перебивались работами официантов, уборщиков… Той, на которую брали до 18 лет. И как я устроилась сразу на две работы, чтобы оплачивать самому дорогому человеку краски и холсты. Знала, что талант Кирана не мог пропасть зря. Он рисовал ночами, а крохи, которые удавалось отложить, тратил на книги по медицине для меня. Это единственное, что грело сердце в те времена. Прошли годы, прежде чем моего тогда уже мужа заметили. Богатство свалилось из ниоткуда вместе со славой. Творческие кризисы шли прямо за ними.
По телевизору рассказывали о новых разработках в медицине. Постепенно магия уходила на второй план, и человечество пыталось развивать технологии во всех областях. Я смотрела в одну точку, только придя с учебы и зная, что скоро вновь садиться за зубрежку. Диктор радостно декламировала что-то о новом прекрасном будущем. Киран расположился с мольбертом в комнате, желая хоть какое-то время провести со мной, но и не оставляя попыток работать.
Только тонкая кисть так и не пришла в движение. Тяжелые вздохи, постукивание упаковок красок, которые так и не пошли в ход. Мужчина начал ходить из стороны в сторону, нервируя. Мучительно напряжение разливалось в воздухе. Я перевела усталый взгляд на него. Картина не нова. Когда идеи не приходили, а сроки поджимали – он нервничал и пытался справится со стрессом ходьбой туда-сюда и кусанием губ до крови. Но теперь ставки были невероятно высоки.
– Не могу! – деревянная кисточка неожиданно громко ударилась о только окрашенную стену, оставляя красное пятно на светлом фоне. Киран вцепился в волосы, словно сходя с ума. – Голова пуста, перед глазами ничего, а руки не двигаются, – он с отчаянием смотрел на свои пустые ладони, словно не веря. – Я провалился. Я не художник, а лишь шарлатан, обманщик.., – срывающийся шепот отражался от высоких стен новенькой квартиры. За панорамными окнами заходило солнце над городом, освещая последними лучами фешенебельный район, побывать в котором многие могли только мечтать. Я пораженно застыла, смотря на своего мужчину.
– Как ты можешь такое говорить! Мы через столько прошли! – взорвалась, недоверчиво осматривая Кирана, словно первый раз видя. Он ведь всегда шел вперед, стиснув зубы и не сдаваясь. Но именно сейчас, когда все, казалось бы, хорошо – что-то сломалось. На странный миг мне захотелось перенестись в прошлое, где все было просто и понятно. Работа, мы, простые радости…
– Да какая разница, через сколько прошли, если сейчас все потеряем! – зеленые глаза покраснели от напряжения, рот исказился злобой и криком. Оглушительно хлопнувшая входная дверь поставила точку, и я дернулась всем телом. Ушел.
Я не понимала. Не знала, как помочь. Меня бесила его неуверенность в себе. А усталость от тяжелой учебы забирала последнее желание разобраться. Не заметила даже, как Кирана начала поедать депрессия от напряжения свалившейся славы вместе с ответственностью, и наши отношения испортились. Как мальчишке, прожившем почти всю жизнь в приюте и тяжело работавшем после, суметь перенести все это? Красивые разговоры, интервью, внимание к каждому движению…
Мы жили словно соседи. Пока я не выдержала этого напряжения и не взорвалась снова. Битая посуда, усталые взгляды, усталые мы. Словно снова подростки, и я не могу справиться с яростью и обидой на весь мир. Но теперь он не рядом, а напротив. Но… мы не хотели друг друга терять даже тогда. Только вот скопилось так много обид и недопониманий.