— Нанна.
— Нанна, — тихо повторила Эйглоу, словно для того, чтобы запечатлеть в памяти это имя. — А кто она?
— Самая обычная девочка. Родилась в Рейкьявике, ходила в школу в районе Ойстюрбайр. Отца у нее не было. Жили они с матерью на Скоулавёрдюхольте[8]— раньше там еще стояли бараки. Видимо, та женщина была одной из последних, кто оттуда съехал. Я поднял ее данные и выяснил, что она умерла много лет назад, а прежде работала в столовой при Национальной клинике. Она сожительствовала с мужчиной и информации о том, кто является отцом девочки, не раскрывала. Сын ее гражданского мужа проживал вместе с ними и был на несколько лет старше девочки. Отчим — если его можно таковым считать — был обычным работягой и, как мне удалось выяснить, приводов в полицию не имел. Он скончался лет десять тому назад. Его сын, однако, живет и здравствует, как и тот, кто обнаружил в озере труп девочки, — если, конечно, в отделе регистрации населения ничего не напутали. Тот человек уже на пенсии, он бывший учитель. Имя и возраст те же, что и в материалах дела, — тогда ему было девятнадцать лет, и показания он дал полиции весьма точные и подробные.
Пока Конрауд зачитывал ей документ, Эйглоу не проронила ни слова, а потом спросила:
— Значит, об отце Нанны ничего не известно?
— Можно предположить, что он был солдатом в военной зоне в Сюдюрнесе[9]. Ее мать родом из Кеблавика, и, насколько я понял, она была в положении, когда переехала в Рейкьявик. Кто знает, возможно, она стремилась избежать сплетен. Как бы там ни было, судя по документам, Нанна родилась здесь.
— Однако в наши дни выяснить подобные вещи гораздо проще, разве нет?
— Вероятно, так оно и есть, — кивнул Конрауд. — Сейчас такие изыскания — обычное дело. А почему ты спрашиваешь? В связи с чем, вас так интересует эта девочка?
— Когда мне было двенадцать лет, меня пригласила на день рождения одноклассница, — сказала Эйглоу. — Получается, тогда прошло уже два года после смерти Нанны. Именинница жила на улице Бьяркаргата — недалеко от Тьёднина. Помню, что в тот день мне было не по себе. Мне иногда, знаете ли, случается видеть тени тех, кого уже нет среди нас. Такое происходит, когда я меньше всего этого ожидаю, и временами я даже не отдаю себе отчета, что передо мной призрак. Так вот: на том дне рождения была Нанна. Я уверена, что сгусток психической энергии, которую я почувствовала тогда, принадлежал именно ей. У меня это был чуть ли не самый первый эзотерический опыт, и он погрузил меня в состояние какого-то необъяснимого уныния и слабости. О случившейся с Нанной трагедии я ничего не знала. Летом шестьдесят первого года мы с мамой гостили у наших родственников в Киркьюбайярклёйстюре[10]. Мы находились там до самой осени, пока не закончились каникулы.
— А недавно Нанна снова тебе явилась?
Эйглоу кивнула:
— Недалеко от Бьяркаргата — в парке Хлёумскаулагардюр. Я как раз шла короткой дорогой в Центр скандинавской культуры и вдруг вижу — возле скамейки стоит девочка и так жалобно на меня смотрит. Я задержалась на ней взглядом буквально на секунду, а потом отступила в сторону, чтобы пропустить человека, который шел мне навстречу. Когда же я снова обернулась — девочки как не бывало. Но я узнала ее. Я вспомнила, что уже видела ее раньше, и не сомневалась, что ее давным-давно нет в живых.
13
Итальянская кофемашина вновь запыхтела, а гудение голосов зазвучало на октаву выше. Эйглоу в очередной раз укорила себя за то, что не выбрала заведение поспокойнее.
— Так что там насчет ее куклы? — спросил Конрауд. — Ты говорила, что девочка вроде как искала куклу.
— У меня просто возникло такое ощущение, — ответила Эйглоу. — Не знаю, откуда оно взялось. Мне показалось, что она разыскивает свою куклу.
— Человек, который заметил, а потом поднял ребенка из Тьёднина, рассказал, что сначала увидел в озере куклу. Ее он тоже достал из воды и лишь потом обратил внимание, что на поверхности плавает еще какой-то предмет.
— Их с куклой разделили.
— Ну да, предполагалось, что девочка уронила куклу и попыталась извлечь ее из воды. Разумеется, сейчас можно лишь строить догадки, но полиция посчитала, что события скорее всего так и развивались.
— А возможно, Нанна выпустила куклу из рук, когда пыталась спасти свою жизнь, оказавшись в воде, — произнесла Эйглоу.
— По твоему мнению, существует какая-то особая причина, по которой она тебе явилась? — осведомился Конрауд. — Есть что-нибудь, что вас связывает?
— Насколько я знаю, нет. Но может, и есть некая связь, которая мне неизвестна. Ты побеседуешь с теми людьми?