— Да, но это было давно…
— Я хочу быть уверенным, что на вас можно положиться в отношении секретности, — заявил Трэпп.
— Вы думаете, ваши конкуренты могут прибегнуть к пыткам? — спросил Барнс.
Фаррис мягко фыркнул.
— Наши конкуренты не имеют к этому никакого отношения.
Трэпп приспустил очки и посмотрел на нас поверх оправы.
— Мы имеем в виду одного определенного клиента. Самого большого. Если он услышит об этой… э… проблеме, результаты будут… э… катастрофическими.
Барнс поерзал в кресле.
— Что же это за проблема?
— Кто-то в нашей компании пытается убить меня.
Мы оба подались вперед.
— Убить вас? — переспросил Барнс.
— Да. Меня хотят убить. О’кей?
Фаррис сидел сейчас на самом краешке своего кресла.
— Боюсь, что среди нас есть сумасшедший.
Барнс взглянул на Фарриса, потом опять вернулся к Трэппу.
— Как? — спросил он.
— Как он пытается меня убить? Сейчас я вам кое-что покажу.
— Трэпп открыл ящик стола и достал оттуда острый мебельный гвоздь с широкой шляпкой. Он поднял его вверх, чтобы все могли рассмотреть. — Первый инцидент — вот. Этот гвоздь. Он был очень ловко укреплен на одной из пружин в сиденье моего кресла. Пока никто не садился, гвоздя не было видно. А когда сиденье прогнулось под весом человека, гвоздь выскочил на полдюйма.
Барнс потер лоб. Только это помогло мне удержаться от смеха. Я искренне надеялся, что у него не начнется очередная головная боль.
— Вы шутите? — сказал он наконец.
Трэпп вскочил и обошел вокруг стола. Сунул мебельный гвоздь Барнсу под нос.
— Прежде всего обратите внимание, что это ржавый гвоздь. А теперь понюхайте.
Барнс взял гвоздь и понюхал.
— Ничего не чувствую, — признался он. — Синусит.
— Но вы видите на нем что-нибудь, помимо ржавчины? — настаивал Трэпп.
— Какое-то желтовато-коричневое вещество.
— Лошадиный навоз, — громко сказал Трэпп.
Мы сначала ничего не поняли. Может быть, Трэпп выражал этими словами свое отношение к происходящему?
— Ржавый гвоздь. Лошадиный навоз. О чем это вам говорит? Мне только об одном. Столбняк! — торжествующе проговорил Трэпп.
Я старался не рассмеяться, но потерял контроль и хохотнул, безуспешно пытаясь замаскировать это кашлем.
Трэпп оскорбленно посмотрел на меня.
— Укол от столбняка — не повод для смеха. Было очень больно.
— Извините.
— Но по одному случаю трудно что-либо предположить.
— Через три дня, — продолжал Трэпп, — кто-то подлил дигиталис мне в кофе. У меня чуть сердце не остановилось. Если бы не быстрая медицинская помощь, я бы умер.
Я видел, что Барнс оживляется. У Трэппа действительно была проблема.
— Да, — кивнул Барнс. — Я понимаю. Вероятно, я должен перед вами извиниться. — Он помолчал, задумчиво глядя на Трэппа. — Как вы узнали про дигиталис?
— Когда я упал без чувств, Оливер предусмотрительно убрал чашку. Остатки кофе мы отдали на анализ в частную лабораторию.
Барнс резко повернулся к Фаррису.
— Почему? — спросил он.
Фаррис удивился.
— Что почему?
— Почему вы заподозрили, что он отравлен? В вашем бизнесе сердечные приступы — дело обычное.
Фаррис на мгновение смутился.
— Я… я не знаю, — пробормотал он. Потом добавил: — Хэм рассказал мне о гвозде с конским навозом.
— И вы отнеслись к этому[1] серьезно? — удивился Барнс.
Трэпп негодующе прервал их:
— Присутствие конского навоза и ржавчины на мебельном гвозде, намеренно укрепленном на пружине…
Барнс кивнул сочувственно.
— Да, да, вполне возможно… — Он задумался. — Я не могу понять ваше стремление сохранить все в тайне, но думаю, что потребуется вмешательство полиции.
Трэпп вернулся на свое место и сел.
— Нет, — заявил он. — Ни в коем случае.
— Если толковать закон со всей строгостью, — сказал Барнс, — мистера Хоупа и меня можно будет считать соучастниками в попытке убийства, если мы не поставим в известность полицию. Мы оба получили в полиции лицензию на частный сыск. У нас могут отобрать лицензии, особенно если следующая попытка убийства окажется успешной.
Трэпп опять вскочил и начал ходить вперед-назад.
— Ни в коем случае! Нам придется все отменить. Никакой полиции, ни при каких обстоятельствах. Я буду все отрицать, если вы им скажете. О’кей?
— Они ведь не смогут завести дело без нашего заявления, правильно? — сказал Фаррис. — Нет улик — нет и дела. У них будут связаны руки, если мы не захотим сотрудничать. Вас это устраивает?
1
Выделение р а з р я д к о й, то есть выделение за счет увеличенного расстояния между буквами здесь и далее заменено