Наблюдала!
Только бы Барбара не позвала его из кухни.
— Э… а ты ничего не можешь вспомнить об этой девушке, Джимми?
— А что вспоминать? Обычная девушка. Старше меня, лет девятнадцати или двадцати. — Он пожевал губу и внезапно просиял: — Фамилия ее отца Марсден. Я приносил им газеты до того, как они переехали. — Он помолчал, вспоминая. — Большой такой белый дом с каменным фасадом на правой стороне Гленн-уэй. Они выписывали и воскресное приложение. Ее отец как-то подарил мне бейсбольную биту.
Когда Курт возвращался домой, в его сознании вопросы перемешались с сексуальными образами. Дразнящий запах духов Барбары, ее поза при прощании, когда она чуть наклонилась к нему, ее требование позвонить ей, если он что-то выяснит о хищниках. И вопросы. Девушка наблюдала… За кем? Почему? Какая девушка могла помогать банде насиловать невинную женщину?
Курт пересек улицу, вошел в будку, сел на маленькую металлическую скамейку, оглядел Линда Виста. На другой стороне улицы он видел поблескивающий металлом «фольксваген», стоящий у крыльца, а выше — свет в окнах.
Они просто выставили дозорного, который даже в темную ночь мог увидеть человека, идущего по подъездной дорожке. И уж тем более сворачивающий с улицы автомобиль.
С крыльца будки он не увидел. Как же дозорный мог общаться с теми, что вошли в дом? По телефону? Возможно. А если неправильно набран номер?
По Линда Виста проехала машина, на мгновение высветив пустую будку, открытую дверцу, даже металлическую скамейку.
Ну, конечно. Второй дозорный, на крыльце.
Курт вновь прогулялся к телефонной будке, захлопнул дверцу, вернулся на крыльцо. Идеально. И листва в апреле не такая густая, как теперь, в августе. Дозорный на крыльце не мог не увидеть девушку, если б она встала, захлопнула дверцу, включив тем самым лампочку, и притворилась, что набирает номер. И дозорному оставалось только открыть дверь дома и крикнуть…
Но… девушка?
Да, конечно, вокруг этих рокеров в кожаных куртках, сапогах и нацистских шлемах тоже вьются женщины, но…
Только какие женщины? В которых не осталось ничего человеческого. Такие же хищники. Завтра он с этим разберется. Возобновит поиски. И Эндрю Мэтьюз ему не нужен. Всего-то надо пойти на Гленн-уэй, задать несколько вопросов. Ее родители переехали в прошлом апреле. А она? И известно ему не только название улицы, но и дом, фамилия его бывшего владельца. Марсден. Хорошо, имени он не знает, но не так это и важно. Он узнает имя, найдет ее, задаст вопросы.
Поднимаясь по лестнице в спальню, он на мгновение остановился. А если она не имеет никакого отношения к банде? Просто поссорилась с кавалером, выскочила из машины, пошла домой пешком, села в телефонной будке, чтобы немного отдохнуть?
Курт отмел эту мысль. Слишком много совпадений. И потом, хищники могли выйти на Джимми Андерсона только с ее помощью. Он узнал ее, так что разумно предположить, что и она узнала его. Завтра…
Только улегшись в кровать и погасив свет, Курт вновь подумал о Барбаре Андерсон. Ее каштановые волосы, зеленые глаза, округлости бедер и груди…
И она попросила, вернее, потребовала, чтобы он позвонил ей. Конечно, ею движило естественное желание узнать побольше о хищниках, которые угрожали ей и ее сыну. Однако…
Может, он тоже заинтересовал ее? И между ними пробежала искорка зарождающегося чувства?
Глава 21
Дебби сдала экзаменационную работу по французскому языку и направилась в общежитие. Занятия в летней школе окончились, да и лето доживало последние дни. Но Дебби не чувствовала грусти, которая вроде бы, если верить словам популярных песен, присуща вхождению в осень. Какая, к черту, грусть, если сегодня Дебби намеревалась ступить на тропу радости, по которой она с Риком будет идти долгие годы. Через полчаса он заедет за ней, и они вместе отправятся в коттедж его стариков на океанском побережье. Вдвоем. Ее, конечно, мучила совесть, все-таки пришлось обмануть родителей, сказав, что проведет уик-энд у Синтии в Сан-Хосе, но ведь она пошла на это ради Рика!
У нее запылали щеки, не от быстрой ходьбы, а от волнения. Этим вечером… Синтия говорила, что не так уж это и плохо в первый раз, если парень нежен.
А Рики будет нежным.
В комнате она собрала дорожную сумку: косметичка, купальник, наполовину использованная упаковка «C-Quens»[10], полученная от Синтии, отец которой был фармацевтом. Она принимала их уже десять дней, решив, что уступит домоганиям Рики и поедет с ним в коттедж.