— Ты уже начала? — спросил мистер Вули.
Сара засмеялась, немного краснея.
— Я забыла, что ты еще не знаешь. Но я ждала почти на год дольше, чем большинство девочек. Ой, посмотри на нее… — Ибо лошадь тянулась вперед, ее глаза горели. — Как ты думаешь, может быть, она?..
— Надеюсь, что нет! — простонал мистер Вули.
— Но она хочет, — заверила его дочь. — Пудру? — спросила Сара у лошади. — Хочешь попудрить носик, милая? Нет, не пудра. Что если…
— О нет! — простонал мистер Вули.
Сара, очень беспокоясь о чувствах лошади, поспешно предложила:
— Немного губной помады?
Лошадь радостно кивнула.
— Осторожно! — испугался мистер Вули, но Сара ничего не боялась, зная, что лошадь, жаждущая ощутить помаду на своих широких сухих губах, руку ей не откусит, по крайней мере пока не будет наложена помада.
— Ты же видишь, — сказала она отцу, — она сама сделать это не может. Ну как ей удержать крошечный тюбик передними ногами? Даже пальцев нет. Бедняжка!
На лошадиные губы ушел весь тюбик, а он был новый. Зато полученный эффект превзошел все ожидания. Рамми подняла голову и обнажила в улыбке огромные зубы, которые показались желтее обычного на фоне ярко-красных губ.
— Улыбнись, — прошипела Сара отцу, — а то у тебя на лице маска ужаса.
Мистер Вули старался, как только мог. Но внутренне он содрогался. Уж слишком лошадь стала походить на секретарш, которые всегда были у его отца.
— Ну вот. — Сара отбросила пустой тюбик в угол. — Это все, дорогая?
Лошадь замотала головой, нетерпеливо постукивая копытами по доскам. Что же ей еще нужно? Не сразу, но Сара догадалась — зеркало.
Когда она отправилась искать зеркало, мистер Вули вышел из конюшни вместе с ней.
— Не нужно! — предупредил он. — Она упадет в обморок, если увидит себя. И не простит этого тебе — мне тоже никогда не простит, а это уж совсем ужасно! Помни, сейчас в Рамми почти что одна Дженнифер, от самой Рамми мало что осталось.
Сара отрицательно покачала головой.
— Ей понравится.
Она побежала наверх, а мистер Вули нырнул в буфет большой столовой комнаты, который теперь всегда содержал необходимые припасы. Он налил себе один, два, три стакана. В такие отчаянные минуты ему было необходимо держать свой ум под контролем. Однако какая все же умная его дочь! Разбирается в психологии.
Чуть позже он наблюдал, как Сара держит зеркало для Рамми, а глупое животное охорашивается с предовольнейшим видом! Отвратительное зрелище. Но до высшей точки эта мерзость еще не дошла, оказывается. У Сары появилась новая идея. Она нашла старую соломенную шляпу от солнца, в ней были две дырки для ушей. Прикрепив к шляпе несколько перьев и гроздь искусственного винограда, Сара водрузила это сооружение на голову лошади и поднесла зеркало. Животное стало поворачивать голову в разные стороны, улыбаясь яркими губами, подрагивая от удовольствия…
Все было чудесно. Теперь уж, после удачного начала, мистер Вули рассчитывал, что удастся заключить с лошадью какое-то приемлемое соглашение.
Но кобыла вдруг разозлилась. Гнев ее выражался такими ударами копыт, что трудно было понять, как еще выдерживает стойло.
Они ничего не могли понять и быстро погружались в отчаяние.
— Боюсь, она хочет пойти по магазинам, — проговорила наконец Сара.
— Н-ну! — вспыхнул ее отец. — Лошадь и не пустят в магазин. А если она станет просто рассматривать витрины с улицы, это привлечет слишком большое вынимание: она же раскрашенная и в шляпе!
Все это мистер Вули изложил за пределами конюшни, чтобы Дженнифер не услышала.
— Но она-то уверена, что у нее шикарный вид, — возразила Сара. — Ей нравится шляпка, которую я сделала. Может, просто возьмем ее на прогулку в город, пусть на людей посмотрит, себя покажет?..
— Боже милостивый! — возопил мистер Вули. — Будь я в таком виде, я б не захотел, чтобы на меня смотрели люди.
— Ты — не она. Ей нужно показать себя, чувствовать как на параде…
— Парад? — оживился мистер Вули. — На следующей неделе Четвертое июля[3]. А Оркестры! — обрадовалась Сара. — Бой-скауты! Прибрежная охрана!
— Американский легион, — поддержал мистер Вули.
— Полиция на мотоциклах… — продолжала Сара.
— Пожарная команда. — Мистер Вули умолк, размышляя. — Вот что — мне же придется участвовать в параде с нашей пожарной командой. Представляешь, если старинную, тысяча восемьсот пятидесятого года пожарную машину потащит, — он показал пальцем на конюшню, — она? Шляпа и все прочее?.. Толпы, радостное волнение, все смотрят на нее!