— Он что, как правило, предупреждает о своем намерении выкрасть знаменитые драгоценности?
— Нет. — Эллери нахмурился. — Насколько я знаю, это первый подобный случай. Поскольку он ничего не делает без причины, этот утренний визит в контору Бондлинга должен быть частью его основного плана. Интересно…
В гостиной резко и громко зазвонил телефон.
Никки посмотрела на Эллери, а тот перевел взгляд на телефон.
— Вы думаете?.. — начала быстро Никки, а затем сказала: — О, это так глупо!
— Там, где замешан Комус, — раздраженно произнес Эллери, — не может быть глупости! — И он схватил телефонную трубку. — Алло!
— Весточка от старого друга, — послышался низкий приглушенный мужской голос. — Комус.
— Ну что же, — сказал Эллери. — Еще раз здравствуйте.
— Надеюсь, — весело спросил голос, — мистер Бондлинг уже уговорил вас «помешать» мне завтра утром выкрасть в Нэше куклу дофина?
— Так вы знаете, что Бондлинг был здесь?
— В этом нет ничего особенного, Куин. Я следил за ним. Вы взялись за это дело?
— Послушайте, Комус, — сказал Эллери. — При обычных обстоятельствах я бы с удовольствием рискнул поставить вас на свое место. Но в данном случае обстоятельства не являются обычными. Эта кукла представляет собой основную часть будущего фонда помощи детям-сиротам. Мне бы очень не хотелось разыгрывать этот шар. Что вы скажете, Комус, если мы отложим игру?
— Скажем, — вкрадчиво произнес голос, — универмаг Нэша. Завтра.
Итак, на рассвете двадцать четвертого декабря Куины, Бондлинг и Никки Портер собрались на Сорок третьей улице перед огромными, сверкающими окнами «Лайф Бэнк энд Праст компани», за двойным кольцом вооруженной охраны, образовавшей между входом в банк и бронированным грузовиком коридор, по которому быстро переносилась куклекция Китерии Ипсон. Все это происходило на затоптанной, запорошенной снегом улице, под немилосердным рождественским ветром, на виду у зевающего Нью-Йорка.
Вот и наступила зима тревог! Мистер Куин в сердцах выругался.
— Не понимаю, на что вы жалуетесь, — простонала мисс Портер. — Вы с мистером Бондлингом так закутались, что напоминаете первопроходцев Юеона. Лучше посмотрите на меня.
— Вот она, трусливая шушера из Нэша! — убийственным тоном произнес мистер Куин. — Они все в душе проклинают себя. О какой тут чести говорить? Какой тут дух Рождества?
— Это все реклама, — пробормотал мистер Бондлинг. — По вчерашнему радио и в сегодняшних утренних газетах.
— Я заткну им глотку. Уэли, отгони-ка этих людей.
— Эй, сопляки, отойдите назад! — произнес из дверей банка добродушный сержант Уэли. Едва ли он мог предполагать, что его ожидает.
— Подумать только! — презрительно бросила Никки. — Броневики. Карабины.
— Послушай, Никки, Комус специально заранее проинформировал нас о том, что собирается выкрасть куклу дофина из универмага Нэша. По всей видимости, сделал он это для того, чтобы осуществить свой план en route[36].
— Чего они медлят? — пролепетал мистер Бондлинг. — А!
В дверях внезапно показался инспектор Куин. В руках он сжимал сокровище.
— О! — воскликнула в восхищении Никки.
Толпа засвистела.
Такое великолепие оскорбительно для демократии, но уличные толпы, подобно детям, монархисты в душе.
Нью-Йорк шумел, а сержант Уэли с угрожающим видом вышагивал перед инспектором Куином, который стремительно с куклой дофина в руках пересек тротуар между ощетинившимися рядами охранников.
Куин-младший исчез, мгновенье спустя материализовавшись перед дверью бронированного грузовика.
— Она божественна, мистер Бондлинг! — в восхищении глядя на куклу, едва слышно прошептала мисс Портер.
Мистер Бондлинг остановился, неприятно вытянул шею.
ПОДХОДИТ Санта-Клаус с колокольчиком.
Санта. Слушайте, слушайте. Мир вам и благополучие. Люди, а это что? Та самая куколка, о которой болтало радио?
М-р Б. Убирайся.
Мисс П. Но почему, Бондлинг?
М-р Б. Ему здесь делать нечего. Эй, Санта-Клаус, отойди в сторону. В сторону!
Санта. Что гложет тебя, мой рассерженный друг? Неужели тебя не волнует это время года?
М-р Б. О… осторожнее! (Звон.) А теперь будь любезен…
Санта. Какая милая куколка. Куда они ее увозят, моя крошка?
Мисс П. В Нэш, Санта.