— Ну что, Джерри? — хрипло спросил инспектор Куин, отводя руки от лица.
Лейтенант Фарбер еще раз взглянул на камень через свою лупу.
— Та самая чертовщина, о которой вы говорите. Это страз.
— Страз Дик — свинцовое стекло. Прекрасная имитация. Самая хорошая из тех, что мне приходилось видеть.
— Ведите меня к этому Санта-Клаусу, — прошептал инспектор Куин.
Но Санта-Клауса, в распахнутом красном пальто и со спущенными красными шароварами, пока еще в маске огромного кричащего человека, безуспешно пытающегося вырваться из тисков целой дюжины детективов, уже вели к нему.
— Я говорю вам, — вопил этот человек, — я сержант Том Уэли! Достаточно снять маску, вот и все!
— Это удовольствие, — зарычал детектив Хагстром, пытаясь заломить руку своего пленника, — мы оставляем инспектору!
— Держите его, мальчики, — прошептал инспектор и, сделав резкий, змеиный выпад рукой, сорвал маску с лица Санта-Клауса.
Это действительно оказался сержант Уэли.
— Как, это Уэли! — в удивлении воскликнул инспектор.
— Но я же тысячу раз говорил вам это, — сказал сержант, сложив свои волосатые руки на огромной волосатой груди. — Почему этот тип пытался выломать мне руку? — Затем раздался его очередной вопль: — Мои шаровары!
Мисс Портер деликатно отвернулась, а детектив Хагстром покорно нагнулся и подтянул ему шаровары.
— Не берите в голову, — раздался холодный, едва слышный голос великого человека.
— Д-да? — враждебно бросил сержант Уэли.
— Уэли, на вас никто не нападал, когда около двух часов дня вы выходили в мужскую комнату?
— А я что, похож на человека, на которого можно напасть?
— Вы ходили обедать? Лично вы?
— И паршивый же это был обед.
— Это вы весь день просидели здесь, среди кукол?
— А кто же еще, маэстро? Ну, а теперь, друзья, я хотел бы получить объяснения. И побыстрее. Что это все значит? Побыстрее, — тихо добавил сержант Уэли, — пока я не вышел из себя.
В то время, когда различные ораторы из Управления все еще произносили перед молчаливым сержантом импровизированные речи, инспектор Ричард Куин сказал, обращаясь к сыну:
— Эллери. Сынок. Как, именем второго греха[41], он умудрился сделать это?
— Ба, — ответил великий человек, — своим вопросом ты поставил меня в тупик.
Украсьте холл ветвями падуба, правда, если вы не Куин в тот злополучный вечер двадцать четвертого декабря. А если вы Куин и это тот печальный вечер, вы молча сидите в нью-йоркской квартире, с грустью уставившись на тлеющий огонь. И вы не один; список приглашенных короток, но это избранные люди. Их двое — некая мисс Портер и некий сержант Уэли, и они не служат вам утешением.
Нет, никаких странных рождественских песен не распевалось.
Причитайте в вашем склепе, Китерия Ипсон, все было напрасно. Сокровище вашего маленького дофина находится не в пустой казне сирот, а в возбужденных лапах того, кто черпал свое дьявольское вдохновение у давно уже успокоившегося специалиста по исчезновениям.
Все было сказано. Стоит ли умному человеку попросту сотрясать воздух и заниматься самообманом? Тот, кто слишком много говорит, совершает грех, гласит Талмуд. Такой человек истощает себя. И вот присутствовавшие достигли в разговоре того момента, когда все темы были исчерпаны.
Имеем следующие факты: лейтенант Джеронимо Фарбер из полицейского управления осмотрел уникальный бриллиант в короне дофина буквально за несколько секунд до того, как кукла была переправлена на свое место за ограждение. Лейтенант Фарбер заявил, что камень настоящий и что это не просто бриллиант, а целое сокровище примерно в сто тысяч долларов.
Вопрос: Солгал ли лейтенант Фарбер?
Ответ: Лейтенант Фарбер — а) человек чести, тысячекратно проверенный в различных сражениях; б) неподкупен. Пункты а и б инспектор Ричард Куин защищал горячо, поклявшись бородой своего личного пророка.
Вопрос: Ошибся ли лейтенант Фарбер?
Ответ: Лейтенант Фарбер был известный на всю страну полицейский эксперт по драгоценностям. Вряд ли можно предположить, что он не смог отличить подлинного бриллианта от превращенного в камень кусочка стекла.
Вопрос: Был ли это лейтенант Фарбер?
Ответ: Именем той же самой бороды того же самого пророка, это был лейтенант Фарбер и никто другой.
Вывод: Бриллиант, который лейтенант Фарбер осмотрел тем утром, непосредственно перед открытием дверей Нэша, был подлинным бриллиантом дофина, а сама кукла — подлинной куклой дофина, тем подлинным произведением искусства, который Эллери собственноручно перенес в огороженную стеклом крепость и установил между подлинными ступнями подлинного сержанта Уэли.