– То есть, если я скажу, как меня зовут, я буду удостоен высокой чести быть включенным в число твоих знакомых?
– Ну да, так. И поэтому между мной и вами, господин сыщик, после этого будет секретный разговор. – Судзуки, все еще не поднимая головы, исподлобья бросил на Исэ взгляд, полный ожиданий и тревоги.
В глубине живота у Исэ забурлило. Этот его взгляд был точь-в-точь похож на тот, который Исэ с детства много раз приходилось видеть в своем непосредственном окружении…
– Моя фамилия Исэ. Юки Исэ.
– Вот как? А я – Тагосаку Судзуки. Давайте будем дружить! – с сияющей от радости улыбкой произнес Судзуки. – Как-то даже неловко… Будто я снова вернулся в подростковый возраст.
Исэ подавил нахлынувшее на него раздражение и улыбнулся в ответ. Эта утка сама принесет на своей спине тот лук, с которым ее поджарят. Нет нужды ее сторониться. Впрочем, в данном случае это, может быть, не утка, а кефаль [8].
– Значит, неприятная история, связанная со снегом… – Судзуки резко придвинулся к Исэ. – Была девочка, которая мне нравилась. Когда я учился в средней школе, она была моей одноклассницей, кожа у нее была белой, а плечи такими вот худенькими. Она была кумиром всех мальчиков. Конечно, такой, как я, не мог быть ей ровней. Она даже взглядом меня не удостаивала. Но ведь никто не мог запретить мне в одностороннем порядке страдать по ней, правда? Я был наивным шалопаем, ни о чем глубоко не задумывался. И мне было достаточно, например, просто смотреть на нее со спины, когда все мы после школы возвращались по домам.
– Так ты настоящий сталкер!
– Мне очень совестно. Но ведь это было в эпоху Сёва. В эпоху Сёва…
Какая разница – Сёва [9] это или Рэйва? Исэ представил, как за его девушкой следит Судзуки, и от отвратительности этой сцены у него по спине пробежал холодок.
– …и что дальше?
– Да. Звали ее Минори. Девочка эта, кстати, была убита.
– Что?
– Она была убита. В день сильного снегопада. Это сельская местность, и там полно мест, которые не попадают в поле зрения людей. Можно сказать, что там есть только такие места, которые не попадают ни в чье поле зрения. Убийцей оказался учитель из нашей школы. Он был третьим сыном богатого человека, который в нашей местности вел себя как король. Этот учитель похитил Минори, когда она возвращалась из школы, вдоволь надругался над ней и задушил до смерти, вдавив ее лицом в снег.
– Чудовищно…
– Да, хуже не бывает. На самом деле, хуже просто быть не может. – Судзуки смотрел на Исэ, не отводя глаз.
– Но ведь это не то, чтобы с тобой самим произошло что-то ужасное.
– Нет, со мной тоже произошло ужасное. Не понимаете? Я ж как тот дурачок, у которого всегда одно и то же на уме, или, как бы это сказать, человек, который думает только об одном. Ну, вы же знаете, есть такие люди, которые без устали раз за разом повторяют одно и то же действие.
– …Ты следовал за ней и в тот день?
– Вы попали в десятку. Но, – Судзуки грустно покачал головой, – хотя я буквально своими глазами видел, как Минори была похищена рядом с синтоистским храмом, я тем не менее ничего не смог сделать, чтобы помочь ей. Ведь Минори не возражала. Напротив, она была довольна – будто ее пришел встречать отец или старший брат. Если подумать, это вполне естественно: девочка будет чувствовать себя спокойнее, если в день сильного снегопада перед ней появляется ее школьный учитель и предлагает вместе вернуться домой, правда? Этот третий сын был хорош внешне, и, возможно, Минори тоже испытывала к нему какие-то похожие чувства. И напротив, я был всего лишь подозрительно ведущим себя одноклассником. Я подумал, что будет нехорошо, если меня обнаружат, поэтому уныло побрел в обратную сторону. Ну и в результате, – покорным тоном продолжил он, – я попал под подозрение.
Нашлись люди, которые сказали, что видели, как Судзуки следует за Минори. С другой стороны, в отношении преступника, похитившего Минори, не было ни одного свидетеля, кроме Судзуки. Да и сам он не смог разобрать, кто именно похитил Минори.
– Это все из-за сильного снегопада. Во всем виноват сильный снегопад.
Крестьяне, жившие в домах, расположенных вдоль пути, по которому Минори ходила в школу, видели мальчика, который каждый день ходил за Минори по пятам. Поэтому они, независимо от снега, могли засвидетельствовать, что и в тот день они тоже видели Судзуки.
– Да, наверное, правы будут те, кто скажут: «Сам во всем виноват». И я не смогу с этим спорить. Но все же ложное обвинение – это очень тяжелая штука. Вы меня понимаете, господин сыщик? На меня повесили преступление, к которому я и близко не имел отношения, меня подозревали, все смотрели на меня как на врага… И пока все это продолжалось, я постепенно начинал чувствовать, как во мне закипают нехорошие чувства. Я ничего не сделал, так с какой стати я должен сталкиваться со всем этим ужасом? Раз так, то, может быть, было бы лучше, если б это я ее убил?