Свое скандальное сотрудничество с немцами во время оккупации (1940–1944) Шанель считала всего лишь продолжением того, чем занималась всю жизнь. Ведь она ощущала себя независимой и заявляла, что не интересуется политикой. Поражение Франции и оккупацию Парижа восприняла как несчастье, но и в изменившихся условиях продолжала идти своим путем 112. Занимала апартаменты в отеле «Ритц» на Вандомской площади, где проживали высшие немецкие чины и важные гости из рейха. Обедала, как всегда, в лучших ресторанах, где немецким посетителям даже во время войны подавали самые изысканные блюда. И ее любовником, как всегда, был красавец мужчина, но на этот раз немец, барон Ганс Гюнтер фон Динклаге. (С ним она познакомилась еще до войны, а теперь он служил в контрразведке Третьего рейха и как спецатташе посольства Германий отвечал за шпионаж и пропаганду.) Она принимала участие в оживленной немецко-французской светской жизни с вернисажами, банкетами и приемами. Чтобы вызволить племянника, которого угнали в рейх на принудительные работы, она два раза ездила в Берлин и предлагала немцам свои услуги в установлении контакта с правящими кругами Великобритании, в том числе с ее старым другом Уинстоном Черчиллем, премьер-министром Соединенного королевства и решительным противником гитлеровского рейха. Речь шла о возможности заключить сепаратный мир между Германией и Англией и переключить Англию на борьбу с большевизмом. В Берлине Шанель встречалась с главой абвера Вальтером Шелленбергом[19] и останавливалась в гостевом доме виллы «Марлир», где позже состоялась Ванзейская конференция[20].
Ее сотрудничество с немцами — не сплетни или слухи, о нем свидетельствуют участники Сопротивления, выступавшие на процессах во французских судах после освобождения Парижа, и документы немецких властей 113. Эти материалы не доказывают, что ее деятельность нанесла большой вред кому-то персонально, но ее коллаборационизм — установленный факт. Оккупационный режим безжалостно подавлял Сопротивление, при поддержке правительства Виши оккупанты отправили на смерть сотни тысяч французских евреев, а коллаборационизм создавал видимость продолжения нормальной жизни. Разве что в высшем свете стали вращаться вроде бы цивилизованные немцы. В основном те, кто свободно говорил по-французски, уже со школьной скамьи восхищался французской культурой и не мыслил без нее Европу. Среди них были превосходные знатоки искусства, писатели, франкофилы — контингент, который редко можно было встретить в городах захваченной нацистами Восточной Европы. Франкофилами были сотрудники посольства Отто Абетц или тот же господин фон Динклаге. Поклонниками французской культуры были, к примеру, писатель Фридрих Зибург, автор очерка «Бог во Франции», и скульптор Арно Брекер, тот самый, чья скульптурная группа «Дружба» красовалась перед немецким павильоном на Экспо-1937. У Брекера в Париже была своя студия, но во время оккупации он пожелал непременно поселиться в «аризированных»[21] апартаментах на острове Сен-Луи, прежде принадлежавших Елене Рубинштейн, основательнице салонов красоты и успешной мировой косметической фирмы 114.
19
Вальтер Фридрих Шелленберг — начальник внешней разведки службы безопасности, бригаденфюрер СС, член НСДАП с 1933 г.
20
20 января 1942 г. в особняке «Марлир» на озере Ванзее состоялась встреча пятнадцати высокопоставленных чинов нацистской партии с министрами правительства Германии. Гейдрих, главный заместитель командующего СС Гиммлера, организовал эту конференцию для обсуждения способов «окончательного решения еврейского вопроса в Европе».