Разумеется, лучше вообще не влюбляться. Ни за что на свете нельзя нести сентиментальный вздор, повторяя почерпнутые из романов дурацкие фразы, пытаясь сочинить сонет, а чаще всего более или менее точно переписывая сонет Арвера[9], вечно мечтая, а в результате — теряя попусту время. Нет, Жоанни должен обольстить, вооружившись терпением, старанием и упорством, как один из лучших учеников. Требуется все хладнокровно обдумывать, вычислять, следить за событиями и ждать подходящего случая…
Тем временем в классе сделалось шумно. Обескураженный месье Лебрэн беспрестанно выкрикивал замечания. Жоанни услышал, как сосед по парте бормочет: «Этот дурак всем мешает, как тут спокойно работать?!»
— Месье Ленио, вы по-прежнему не хотите ничего делать? — обратился к нему с вызовом месье Лебрэн.
— Месье, я в раздумьях, — ответил Жоанни. В классе захохотали. Услышав, как лучший ученик потешается над этим верзилой, все осмелели. Начался галдеж.
— Месье Зюнига, перестаньте болтать с соседом! — кричал надзиратель.
— Что ж, посмотрим, месье Монтемейор!
— Yo?[10] Йа ничаво, мсье!
— Так, вы! Да, вы! Ваша фамилия?
— Хуан Бернардо де Кларавал Марти де ла Круз и дель Милагро де ла Конча.
Все гоготали.
От этого гомона Жоанни воспрял. Ему захотелось бороться, он осмелел, и робость перед Ферминой Маркес показалась смешной. Он придумал простейший план обольщения. Поначалу он хотел написать изящным слогом письмо, в котором выразил бы почтение и нежные чувства, чем-то подобным начинается «Новая Элоиза». Потом подумал, что лучше все же короткая записка. А в конце концов решил не писать ничего, а просто сделаться другом, другом семейства. Было очень важно прежде всего добиться расположения матушки Долорэ. А для этого требовалось стать другом и заступником маленького племянника.
Маркес был как раз мальчиком избалованным, дружба ему не давалась. Он считал Сент-Огюстен чем-то наподобие отеля, правда, не столь роскошного, как английские и французские, в которых он жил после отъезда из Боготы. А матушка Долорэ давала на карманные расходы приличные суммы. Вместо того, чтобы раздавать драчунам оплеухи, он одаривал их лакомствами, надеясь, что от него отстанут. К несчастью, эффект был обратный. Забияки лезли к нему еще пуще. Тогда он решил, что они нищие оборванцы и принялся хвастаться богатствами отца: «Мы добрались до Саутгемптона на собственном корабле!» — кричал он надменно. В конце концов его приволокли во дворе к колонке и устроили душ. Матушка Долорэ пожаловалась старшему надзирателю. Поливальщиков отправили на карантин. Лезть к нему после этого не перестали. И ночи он проводил, уткнувшись в подушку и задыхаясь от всхлипов. Он исхудал. Ленио мог за несколько дней навести тут порядок. Так он и сделает. Вот верное средство проникнуть в семью. А там посмотрим… До летних каникул еще два с половиной месяца.
Повеселев, Жоанни поднялся. Его переполняло такое радостное нетерпение, какое прежде он испытывал лишь раз, перед пасхальными каникулами, накануне поездки в Италию. Он не мог успокоиться, ему хотелось петь от восторга.
Не спросив дозволения месье Лебрэна, он направился к книжному шкафу, взял атлас Шрадера[11] и принялся искать карту Колумбии.
— Месье Ленио, я не разрешал вам вставать! Ноль за поведение!
Жоанни пренебрежительно улыбнулся. Он внимательно изучал географические очертания Республики Колумбия, словно собирался отправиться в путешествие. Главный порт на берегу Антильского моря[12] именуется Картахеной, оттуда Фермина и должна была отправиться в плавание.
9
Сонет
11
Жан Франсуа Даниэль Шрадер (1844–1924), известный как Франц Шрадер, — французский географ, альпинист, картограф, художник, кавалер ордена Почетного легиона. Составитель целого ряда географических атласов.