становления его творческого мировоззрения) зафиксирован в юношеском
дневнике. Записи дневника длятся с конца 1901 по конец 1902 г. Чрезвычайно
знаменательно, что специфически соловьевского типа философствование
отсутствует на страницах дневника до записи от 26 марта 1902 г., в которой
сообщается о знакомстве с Мережковскими и вручении Блоку З. Н. Гиппиус
письма Андрея Белого в редакцию журнала «Новый путь». Только с этого
момента в дневнике появляются размышления на темы соловьевства в том
особом варианте, который характерен для Мережковских. Все эти раздумья
представляют собой непрекращающуюся внутреннюю полемику с «туманной и
неясной» для Блока соловьевской теорией «синтеза». Чрезвычайно
примечательно то обстоятельство, что эта полемика с концепциями «синтеза»
по времени совпадает с созданием наиболее ответственной части «Стихов о
Прекрасной Даме». Ведь одновременно пишутся главы IV – VI «лирического
романа» окончательной композиции канонического первого тома
(биографически этот поток стихов подводит к решительному объяснению Блока
с Л. Д. Менделеевой, поэтически — к завершающему лирическую трилогию
первого тома разделу «Распутья»); в первом издании «Стихов о Прекрасной
Даме» этим главам соответствуют важнейшие из стихотворений, входящих в
раздел «Неподвижность» и относящихся к тому же периоду.
Возникающая в беседах и в переписке с З. Н. Гиппиус теория «синтеза»
воспринимается Блоком поначалу вне всяких связей с соловьевством, как
самостоятельное построение Мережковских. «Мне кажется, что для
деятельности, особенно же мистической, необходимо единство, т. е. так или
иначе — известный синтез. А для синтеза…» (запись от 2 июня 1902 г., VII, 47).
Запись оборвана, дальнейшие конструирования в духе Мережковских Блок не
производит, хотя в других записях и мелькают головные схематические идеи в
духе «нового христианства». Тревожит Блока то обстоятельство, что новые для
него мысли ведут к религиозности, которая Блоку явно чужда: «Да неужели же
и я подхожу к отрицанию чистоты искусства, к неумолимому его переходу в
религию. Эту склонность ощущал я (только не мог формулировать, а Бугаев,
Д. Мережковский и З. Гиппиус вскрыли) давно…» В этом же контексте
возникают мысли о книге Д. С. Мережковского, посвященной Толстому и
Достоевскому и являющейся главным теоретическим, обоснованием «нового
христианства» Мережковских: «Прочесть Мережковского о Толстом и
Достоевском. Очень мне бы важно» (запись от 2 апреля 1902 г., VII, 44 – 45).
Дальнейшие споры и собеседования на эти темы обнаруживают чуждость,
неприемлемость для Блока теории «синтеза».
Сами Мережковские усиленно подчеркивали в своем учении «деятельную»,
«жизненно-практическую» сторону и на этом основании пытались
противопоставлять себя Соловьеву. Блока это возмущало: «M-me Мережковская
однажды выразилась, что Соловьев устарел и “нам” надо уже идти дальше»
(VIII, 49) — так передает Блок в письме к брату философа, М. С. Соловьеву,
отношение Мережковских к Вл. Соловьеву. По существу же теории
Мережковского по сравнению с Соловьевым ничего нового, кроме известной
вульгаризации, еще большего схематизма и деревянной конструктивности, не
содержат. Согласно этим теориям, в современном человеке расщеплены «дух» и
«плоть»; поэтому «деятельное» и «практически-жизненное» задание
современности состоит в том, чтобы создать гармонического человека с единой,
синтетической, «духовно-плотской» жизнью. Вместе с тем необходимо также
создание «синтетической», гармонической общественной структуры, так как в
исторической жизни человечества точно так же проявлялись тенденции к
расщеплению, раздельному существованию духовных и чувственных начал.
Преодоление такого положения вещей достижимо на двух путях — чисто
индивидуальном и общественном. В чисто индивидуальном плане необходимо
преодолеть веками насаждавшееся христианской церковью презрение к плоти, к
чувственному началу в каждом отдельном человеке. Согласно Мережковскому,
такое отношение церкви к плоти исторически неверно, расходится с
евангельским учением. Церковь повинна в том, что она превратила учение
Христа в «черную», отрицающую чувственность догму. Необходим «синтез»
этих разъединенных начал — духа и плоти, и он легко достижим в