- Что сегодня Энн? Поработаешь над телом или есть желание выпустить пар?
- Выпустить пар, определенно.
- Ладно, подмени Джоуи, он уже 40 минут мучает грушу, ему нужно остыть.
Вот и все, что он сказал. Я любила Сема за его ненавязчивость и понимание. Он, казалось, одним взглядом считывал мое настроение. Сложно было его вывести из себя, если только не критиковать клуб. Он мог одновременно раздавать всем указания, корректировать движения и правильность исполнения упражнений, читать лекцию по питанию и еще кучу всего.
Однажды, когда я чуть душу богу не отдала, тягая железный тренажер, он подошел и спросил у меня, что я делаю. Я вылупилась на него, давая понять, что ответ очевиден. Тогда он смягчил тон и спросил, хочу ли я через пару лет попасть в топ-5 женщин-бодибилдеров страны? Я отрицательно покачала головой.
- Тогда слезь с этой штуки, девочка, и послушай меня. Тебе не нужно выглядеть так, будто ты можешь надрать зад всем засранцам в этом зале. Я и так знаю, что можешь. Умоляю, сохрани свою женственность. Я не хочу, чтоб мой зал стал конвейером по выпуску мужебаб.
Десятиминутная лекция в подобном стиле прозвучала достаточно убедительно. Так что он разъяснил, что мне нужно делать, в какой последовательности и в каком количестве. Уже позже, видя мое желание научиться постоять за себя, он свел нас с Тришей, и под чутким отцовским надзором, мы кряхтели и потели до потери пульса, пытаясь надрать зад друг другу.
Я так долго выталкивала ненавистное лицо, которое всплывало перед грушей, что не могла бы с точностью сказать, кого я била. Вчерашнего приставалу с липкими руками или Джека, или фотографа в кепке, или всех их по очереди. Я просто била пока не потерялась во времени и пространстве, стараясь унять тянущее чувство в желудке. Удар в глаз – потекла кровь, удар в нос – потеки крови, удар по губам – брызги крови. Я била, и била, и била. Я чувствовала капли крови на руках и лице, но мне было мало. Я хотела размозжить их лица об асфальт до неузнаваемости. Я так хотела не знать этих лиц. Никогда не знать.
- Ты когда-нибудь видел, кого-то более упорного, чем эта девчонка? Еще немного и она вцепится зубами в эту грушу. – Спросил Сема посетитель зала, наблюдая за Энн.
Долгое время Сем молчал, и Ленни подумал, что уже и не дождется ответа. Потом Сем выдохнул, отвернулся и направился в свой кабинет.
- Да, я видел более упорных бойцов. Но таких сломленных, как она – ни разу.
*****
Уже к вечеру Мелани перевезла все пожитки в нашу квартиру. Мне оставалось последняя надежда, что Сьюзан ее спугнет или выгонит, но чем дальше, тем меньше в это верила.
Сегодня я впервые за долгое время решила устроить себе «здоровый» ужин и потушила овощи с рисом. Когда все было готово, решила не быть законченной стервой и пригласить Мелани присоединится. Она с большим энтузиазмом приняла предложение, но было видно, что расстроена.
У Карен сегодня смена, так что ужинали мы вдвоем.
- Очень вкусно. – Я вежливо улыбнулась. – Ты сама научилась готовить или тебя кто-то из семьи научил?
Это не та тема, которую я бы позволила ей развить, поэтому как можно монотоннее ответила:
- Сама.
Мелани ждала, что я поддержу диалог, но пауза затянулась. Она решила взять инициативу в свои руки:
- А меня учили Коди и Сай, когда я была маленькой, Сай мог часами со мной возиться на кухне. Он садил меня на стол, доставал продукты и мы творили вкусняшки. Ну, он так говорил,- качая головой и улыбаясь рассказывала Мелани, - на самом деле мы переводили продукты. Никогда не забуду, с каким лицом Коди ел наши блинчики, он откусил один кусочек с такой неуверенностью, медленно прожевал и глотнул, затем натянул улыбку и сказал: «Очень вкусно, жаль, что я уже позавтракал, больше ни кусочка не влезет» - здесь, я так поняла, последовала легкая пародия на голос ее брата, и, сама рассмеявшись от своих слов, она продолжила, - мне было лет пять, но я никогда не забуду, как потом подловила его за выбрасыванием блинов в мусорку. Думаю, он не только за себя переживал, а и за наши желудки тоже.
Она так легко отключилась от своих проблем, ее смех был невероятно задорный. Я и сама словила улыбку на своих губах.
По-видимому, продолжая погружаться в воспоминания, она ела не переставая улыбаться.