А может, он и не прогулял деньги, а постепенно припрятывает? При всём его выпрыгивании из штанов в желании показать себя гостеприимным хозяином он жаден до невозможности. Последнее его нападение на неё связано с тем, что Альбина отказалась готовить на позавчерашнюю их гулянку. Он в результате заказал всё в ресторане, а накрывала его Верочка.
Всё это промелькнуло в её голове, и ей хватило разума не продолжать разговора:
— Тогда будем жить вместе до конца!
И захлопнула дверь.
Пролежала до утра, только крекеры, завалявшиеся в тумбочке с незапамятных времён, грызла и кувшин водой наполняла из-под крана, когда в туалет выходила. А что, с него станется и отравить.
Так ничего и не решив, пришла в поликлинику. Было ещё направление к гинекологу, но идти туда категорически нельзя. О беременности пока никто знать не должен.
— Бережкова!
Альбина оглянулась. Она почти двадцать лет Смирнова, но на девичью фамилию продолжает реагировать. Медсестра. Маленькая, толстенькая, незнакомая.
— Алька, ну это же я, Катя!
— Клушина?
— Вообще-то Рясова. Но была Клушиной, ты ещё помнишь? Заходи в кабинет, поболтаем, мой доктор всё равно на больничном.
Мельком глянула на дверь: онколог. Вот в каком страшном кабинете Катька работает.
Они сидели за столами, стоящими впритык друг к другу: Катька за своим, Альбина на месте врача. Катерина, треща без умолку, успевала ещё и работать. Она подклеивала бланки анализов, принесённых ею только что из лаборатории, по карточкам. Альбина машинально взяла одну из карточек, полистала и вдруг её как обожгло. Вот оно!
— Катя, а ты можешь сделать такую карточку?
— Ты что?
— А что, мне именно такая нужна. Чтобы понятно стало тому, кто в неё заглянул, что жить мне осталось от силы год, и помру я в страшных мучениях.
— Алька, прекрати, это дело подсудное!
— Не выдумывай, где суд, а где мы. И не говори, что это трудно сделать, всего-то и надо в электронной карточке соответствующие графы заполнить, распечатать, а потом в компьютере не сохранять. Понимаешь, мне муж развода не даёт, как-то это с его статусом не сочетается. А вот если я ему такую карточку предъявлю, так он сразу на попятную пойдёт. Как представит себе, что я буду лежать, стонать, судно мне нужно будет подавать, тут он и согласится.
— Да не факт. Наоборот, добро не делить, а только немножко подождать, и всё ему достанется.
— Но это «немного» придётся ждать в провонявшем дерьмом доме!
— Ты никому кроме мужа эту карточку предъявлять не будешь?
— Чтобы спалиться? Ты меня за дуру не держи. И потом я, конечно, заплачу.
— Сто тысяч.
Альбина выпучила глаза.
— Да не пялься ты! Шоколадку купишь.
Альбина вынула из сумки бумажник и положила на стол две оранжевых бумажки:
— Аванс. Когда зайти?
— Ну… послезавтра.
По дороге зашла в свой банк, сняла с карточку солидную сумму, абонировала ячейку в хранилище, сложила наличку туда и отправилась домой. А дома её встретил порядок. Даже освежителем пахло. Неужели клининг вызывал? Да нет, запах знакомый. Похоже, этот жмот из их офиса уборщицу вызвал и вряд ли ей что-нибудь заплатил. Он до сих пор не решился на «безумную трату» на посудомоечную машину. На кой она, коль есть жена! Артур вышел, просматривая сообщения в телефоне:
— Ты куда такую уйму денег сняла?
— На медицину. Отчитаться? На часть квитанции есть, но кое-что в руки отдавала без формальности.
— Да уж не изображай сироту казанскую, — сразу отступил Артур. — Спросить уже нельзя!
Когда Катерина отдала ей больничную карточку, она села и внимательно её прочитала. Всё было очень убедительно и очень страшно. Медсестра дождалась, когда Альбина дойдёт до последней записи, и сказала:
— Когда карточку после всего в регистратуру возвращать будешь, вот здесь оторвёшь последние страницы с записями и анализами и чёрный стикер сорвёшь, а на его место наклеишь голубой.
— Поняла. Чёрный — онкология, голубой — гипертония. Знакомо.
— Аль, а что дальше-то? После развода он тебя не достанет?
— Как же не достанет? На край света убегу.
— Сейчас, знаешь ли, и на краю света найдут. По паспорту, по билетам на поезд и самолёт, по телефону. Я вот что подумала… фамилию тебе сменить надо.
— Фальшивые документы? Что за детсад, Катя!
— Проще, — выпалила Катя. — Фиктивный брак. Есть у меня знакомый. Он за приемлемую цену с тобой фамилией поделится.
— Договаривайся, — сухо кивнула Альбина. — Пусть огласит условия, а я пока подумаю.
Вернувшись домой, она прошла на кухню, где Артур подчёркнуто мрачно ковырялся в контейнере с ресторанной едой. Она скривила губы и сказала: