========== * ==========
Эндрю вздохнул, когда вышел наружу и заметил цветущие морозники, розы, бузину, ирисы и каллы — все цветы темных оттенков фиолетового, почти черные, были разбросаны по стенам его замка, по земле вокруг темно-серого каменного здания и по тусклым землям протянувшимся вдаль до самой Леты. Догадываясь о причине этого неожиданного взрыва флоры, он направился к реке, где нашел Цербера, лениво развалившегося на спине, и одного конкретного молодого бога, сидящего на берегу реки и болтающего в ней ногами.
Ни один, ни другой здесь быть не должны.
— Что я тебе говорил о вторжении в мое королевство и развращении моей сторожевой собаки?
Нил изящно пожал плечами, продолжая чесать многочисленные уши Цербера, в это время предатель вытащил все три своих языка и перевернулся на спину, чтобы подставить живот.
— Что меня не заботит? — чтобы подлить масла в огонь, Нил отправил Эндрю яркую улыбку.
Эндрю… Эндрю к такому не привык. Он не привык к посетителям, к людям, охотно приходившим в подземный мир. Он привык к тому, что он самый непопулярный из богов, потому что правда, кому понравится что-либо связанное со смертью? Людей тянет ко всему связанному с жизнью, к войне и солнцу, к пророчествам и выздоровлению, к земле, грому и морю.
Люди хотели успокоения, знания, что жизнь продолжится, что они победят и будут успешны, что они оставят какое-то наследие.
Эндрю просто хотел делать свою чертову работу и быть оставленным в покое. Так что конечно у него имелся сын Мэри, богини земли и плодородия, вторгающийся в его владения, чтобы вырастить цветов по своему хотению и превратить его свирепую сторожевую собаку в щенка-переростка.
Очень привлекательный бог весны, улыбавшийся ему и не собиравшийся уходить.
Эндрю было необходимо прекратить думать о таких вещах и просто сосредоточиться на мертвых.
— Тебя должно заботить, — настаивал он. — Ты также должен прекратить приходить сюда.
Улыбка Нила померкла, когда он сосредоточил свой взгляд на средней голове Цербера.
— Но здесь так тихо, так умиротворенно. Я устал слушать крики матери об отце, получать от него послания о том, что я должен подписать брачный договор, который он для меня устроил, — он содрогнулся, говоря эти слова. — Я устал прятаться в ее садах. Мне нравится быть здесь, с тобой и Цербером, — он умоляюще посмотрел на Эндрю. — Не заставляй меня уходить.
Было очевидно, что Нил сын Войны, потому что он не сражался честно. Эндрю посмотрел на него с тем, что он надеялся было отсутствием эмоций, пока он изо всех сил пытался скрыть, что почувствовал, услышав эти слова.
— Ты знаешь правила, — вот и все, что он сказал, прежде чем отвел взгляд.
Будучи сыном двух богов, Нил и правда знал правила — он не мог принять ‘гостеприимство’ Эндрю, иначе должен будет отдать ‘дань уважения’ (закончится это тем, что он застрянет во владениях Эндрю), не мог есть какую-либо еду или пить какие-либо напитки, пока был здесь. Что объясняло небольшой мешок рядом с бедром Нила и благодарную улыбку на его губах, когда он продолжил превращать одно из самых устрашающих существ всего мироздания в глупое месиво, просто расчесывая его толстый черный мех.
Эндрю ненавидел то, что он хотел бы, чтобы эти длинные тонкие пальцы делали что-то на его собственном теле.
Нил остался почти на два ‘дня’, прежде чем Мэри закатила истерику (результатом которой стали несколько землетрясений и неурожай), что заставило его вернуться на поверхность; это была повторяющаяся раз за разом схема, Нил сбегающий во владения Эндрю, чтобы устроить словесное противостояние, пока… ну, он не знал что именно, так как Нил, казалось, отвергал всех остальных ухажеров, представленных ему, провозгласил себя незаинтересованным в мужчинах и женщинах и всех остальных между (и все же продолжал возвращаться к подземному миру и Эндрю).
Нил, с его рыжими кудрями (немного длинноватыми, что как бы объясняло, почему смертные приняли его за девушку, вместе с его коротким худощавым телосложением и свободными воздушными хитонами, которые он носил, чтобы спрятать мириаду шрамов, оставленную на нем его отцом — он отвергал острые лезвия вокруг себя также из-за своего отца), загорелой кожей и бриллиантами бледных голубых глаз и… проклятье, Эндрю ненавидел, как все в Ниле привлекало его, заставляло его желать, когда он сделал все, чтобы прекратить ощущать эту ужасную эмоцию.
Он привык к тому, что все ему отказывают, привык к тому, что собственный близнец отвернулся от него, чтобы уйти лечить народ. Все, кроме Би, Рене и Ники, потому что они безнадежные дураки и слишком упрямые, чтобы воспринимать слова.
Кстати говоря о Би… Он пошел к ней после последнего визита Нила, как всегда смущенный тем, как Нилу удалось вломиться в его мир настолько легко, удалось найти немного комфорта в его темных владениях. Смертные считали ее ‘Психеей’, как минимум на данный момент (у всех них имелись альтернативные ‘имена’, которые спонтанно менялись, из-за чего они их и игнорировали, учитывая короткую жизнь существ и их непостоянную природу).
— Почему он не оставит меня в покое? Почему он не оставит мою бедную собаку в покое? Ты знаешь, насколько сложно найти подходящего сторожа подземного мира, — пожаловался он, сложив руки на груди.
Би улыбнулась, передав ему чашку амброзии с медом.
— Но Цербер это продолжение подземного мира, так что его признание Нила это знак того, что твои владения признают Нила. Пойми намек, Эндрю, — она подчеркнуто посмотрела на него, прежде чем сесть, ее фиолетовые одежды разлетелись вокруг маленького стула.
Он фыркнул в ответ на эту чушь.
— Он бог весны, сын войны и земли, — напомнил он глупой богине. — Каким образом он сможет выжить в подземном мире в течение любого времени, если бы он вообще был заинтересован в таком, как я?
Би приняла огорченный вид на несколько секунд, прежде чем отпила из собственной чашки амброзии.
— Эндрю… он продолжает появляться в твоих владениях, — подчеркнула она. — Ты представляешь, сколько богов и богинь во всех пантеонах с радостью захомутали бы этого конкретного бога весны? — спросила она с ударением. Когда он покачал головой, она выглядела огорченной. — Скажем так, их много, и все же Мэри и Натан согласились, что очень редко, на том, что Нил расстраивает их всех, уделяя внимание только одному богу, тебе, — она смотрела на него до тех пор, пока он раздраженно не хмыкнул и не отвел взгляд. — Он не хочет проводить время ни с кем, кроме Мэри, кроме тебя.
Эндрю отказывался чувствовать призрачный огонек надежды.
— Это ничего не означает, это…
— Почему ты меня не слушаешь? — Би выглядела растерянной от его отказа. — Ты знаешь, как это работает, ты знаешь правила. Почему ты не можешь принять, что кто-то принимает тебя таким, какой ты есть, и желает тебя за эти вещи? Ты стоишь желания, Эндрю.