Кровавых пятен не видно — план отца-молодца провалился.
— Это к носу приложи, — говорю я, передав холодный компресс в виде замороженных блинчиков, завёрнутых в полотенце.
— Где ты была? — вдруг спрашивает мать, едва я поднялась с её кровати. — Почему ты дома не ночуешь?
— Я у Маши пока живу.
— Почему?
— Дарья Витальевна переехала, Машке одной скучно, — вру я, не желая сейчас нагружать мать реальными деталями произошедшего.
— Постарайся заснуть.
Андрей.
Банкетный зал, в изобилии украшенный шарами и живыми цветами, сегодня вечером меня раздражал: этому вычурному юбилею я предпочёл бы одинокий ужин в своей квартире. За столом собрались люди, компании которых я сторонился. Как только половина их них обзавелась семьями, у нас исчезли точки соприкосновения.
На каждом таком вечере я был белой вороной. Как правило, меня сажали в эпицентр одиноких женщин, наивно надеясь, что из этого что-то выйдет. Конечно, я был учтив: тихонько напивался, но делал вид хорошего собеседника, что не побрезгует даже станцевать с парой-тройкой дам, изголодавшихся по мужскому вниманию. В дни, когда я напивался особенно сильно, меня одолевало желание провожать своих спутниц-однодневок.
Сегодня напротив меня сидела молодая девушка — впервые за всё время кто-то моложе тридцати пяти. Кажется, она была племянницей Димы — юбиляра и моего бывшего коллеги-терапевта.
На имена я не был силён, вот и сейчас, смотря на её заинтересованный взгляд в мою сторону, внутри меня шла борьба.
«Алиса или Алёна?» — думал я, ковыряя вилкой «Мимозу».
Если бы я чуть лучше запоминал женские имена, то таких проблем на личном у меня бы не было. Как минимум, было бы с кем коротать вечера, в которые мне становилось особенно туго.
— Вы, кажется, Андрей? — пока я думал, над моим ухом неожиданно прозвучал очень мелодичный голос.
Подняв голову, я увидел Алису-Алёну. Многие разошлись танцевать, и она, очевидно выгадав момент, решила взять всё в свои руки. Робким с женщинами я не был, если бы только запоминал их имена.
— А вы, — начал я, решив произнести наиболее подходящее для этой девушки имя. — Алёна?
— Да.
Бинго!
— Очень приятно.
— Вы не танцуете? — спросила Алёна с улыбкой.
Присмотревшись, я понял, что ей, скорее всего, не больше двадцати лет.
— Нет, — ответил я, подложив себе ещё шашлыка.
— Отлично, — вдруг выдает девушка. — Просто я тоже не особо танцую, а одной скучно. Вы не против, если я посижу с вами?
— Как вам удобно, — отвечаю я в своей небрежной манере: в той самой, когда пытаюсь завуалированно попросить окружающих оставить меня в покое.
Придвинув к себе свою тарелку с другого конца стола, Алёна принялась доедать салат, украдкой поглядывая на меня.
— Вы чем сейчас занимаетесь? — спросила она.
— Я учитель в средней школе, — ответил я, допив залпом виски.
— Надо же! — восторженно вскрикивает девушка, едва не лишив меня слуха. — Я тоже. Вы что ведёте?
— Биологию.
— Я историю.
Немного покосившись, я решил присмотреться внимательнее к своей собеседнице. Старше она не стала выглядеть в моих глазах ни после выпитого, ни после того, как назвалась учителем истории. Не стану отрицать, что с начала вчера девушка привлекла моё внимание. Но чем дольше я смотрел на неё, тем больше она напоминала мне другого человека…
Глава 11
Вера.
И зачем только я проснулась? Так странно, но ведь даже выспалась. Матрас такой удобный, мягкий. Одеяло невесомое, но так тепло под ним, только нос мёрзнет. Закутаться бы в одеяле, спрятаться и не вылезать никогда. Приятно быть дома, кто бы что ни говорил!
Приоткрыв глаза, вижу знакомую до боли в груди картину: деревянное окно, выкрашенное мною лично этим летом белой краской, и одинокая липа по ту сторону окна. По стеклу грозно стучит ветка пока ещё зелёной липы и ручьём бегут капли дождя. Погода никак не хочет улучшаться. В комнате темно, хотя по моим ощущениям часов семь утра уже есть.
Перевернувшись на другой бок, вижу другую картину: на раскладушке, лёжа спиной ко мне, спит Стас. Вчера до часу ночи мы убирались с ним в квартире, разгребали мусор. Стас отремонтировал замок в двери. Прикрутил отвалившиеся ножки стульев. Даже прочистил забившуюся трубу в раковине на кухне, на которой давно поставили крест.
«Работы на пять минут», — закатав рукава, объявил вчера Стас полный решимости и оказался прав.
Не став будить своего «мужа на час», я тихо взяла с кресла вещи и ушла на кухню. В квартире тихо — я, как всегда, проснулась раньше всех. Впервые за долгое время появляется желание позавтракать, а не обойтись кружкой кофе на голодный желудок.