— Какой у вас урок сейчас?
— Русский, — ответил Валерий.
— Вы предупредили Людмилу Григорьевну, что опоздаете?
— Да, — соврала Мария.
Конечно, никого они не предупреждали, так что русичка обязательно подойдёт ко мне на перемене и отчитает за то, что учеников нужно отпрашивать лично.
— Присядьте.
Все трое послушно заняли места за первой партой.
Выложив на стол папку с листочками самостоятельных седьмого и девятого класса, я сел напротив и сцепил перед собой руки, выжидающе смотря на троих провинившихся учеников.
— Ну, — начал я, — кто хочет начать первым?
Ребята опустили головы.
Мне не было никакого дела до их подработки. В их возрасте я тоже пытался самостоятельно заработать карманные деньги. И ребятам стоило отдать должное — себе на развлечения они зарабатывали творчеством. Но нельзя оставлять без внимания факт того, что шестнадцатилетние школьницы — мои же ученицы — проводят время в компании взрослых мужчин.
— Андрей Игоревич, что бы вы ни решили, только не звоните родителям, — тихо произнесла Маша, не поднимая глаз.
— Если вы мне здесь и сейчас пообещаете держаться подальше от подобных заведений, тогда я не стану звонить вашим родителям.
— Обещаем, — хором ответили Маша с Валерой.
— Где нам тогда выступать? — наперекор всем вдруг произнесла Вера.
Я не ответил. Дело ведь было не в этом, но поднимать тему личных отношений я не хотел. Я просто не мог — своих детей у меня не было. Я не знал, как правильно вести подобные беседы.
— Можно в школе выступать, — предположил я.
— В школе, — усмехнулась Вера. — Что мелочиться, можно и в хоре церковном.
— Вер, — вздохнул я, — есть другие места. Благотворительные концерты. Я знаю одного человека, который организовывает музыкальные встречи в детских домах.
— Вы пошутили сейчас? Или вы серьёзно думаете, что мы это делаем ради благотворительности?
— Деньги можно зарабатывать другими способами.
— Например? — резко спросила Вера, впервые посмотрев мне в глаза.
— Ну… — этот вопрос застал меня врасплох. — Например листовки раздавать или в Макдоналдс устроиться. Я слышал, что там берут с шестнадцати, но только чтобы не в ущерб учёбе это было.
— Ахуенный совет — Макдоналдс. Спасибо вам.
— Вер, давайте без грубостей.
— Извините, — сжала губы девушка. — Но обещать прекратить выступать в барах я не буду. Это в школе вы наш классный руководитель, а за стенами этого здания просто Андрей, — на этом Вера, взяв рюкзак, встала из-за стола и добавила: — Кстати, ваши слова.
— Тогда, — вздохнул я, — мне придётся позвонить вашим родителям.
— Звоните кому хотите, — бросила напоследок девушка и направилась к выходу.
— Вы? — я обернулся на двух оставшихся ребят.
— А мы уже пообещали и раскаялись, — поднимаясь из-за стола, ответила Маша. — Можно мы тоже пойдём?
— Идите, — махнул рукой я.
Следующие три урока прошли скверно. Тянулись долго, как никогда прежде. Педсовет у нас был в три. До того времени у меня оставался урок в десятом классе и окно.
Прозвенел звонок. Я быстро сменил журналы в учительской, закинул в рот конфету и направился в кабинет. В коридоре уже было тихо. Мой десятый класс, что странно, не толпился у двери. Подходя ближе, я понял, что сам забыл её закрыть — опрометчиво. Внутри меня ждал сюрприз. На полу, прямо у моего стола, валялась разбитая пластиковая модель сердца. Ученики перешёптывались. Тихо смеялись. Ждали мою реакцию.
Я молча собрал отколотые части дуги аорты и лёгочного ствола, кинув их в ящик стола. Отчитывать и выискивать тех, кто это сделал, не было смысла — не скажут и устоят балаган.
— Оставьте на столе только чистые листы и ручки, — спокойно начал я, — пишем тест по прошлой теме.
— Но вы же не предупреждали! — совершенно справедливо возмутились ребята.
Я вспомнил слова завуча. К тому же я прекрасно понимал, что с этим тестом двоек в клеточках добавится.
— Вы можете пользоваться конспектом с прошлого урока, — добавил я, и волнения поубавилось.
Тест был с подвохом, но даже самые тупые члены класса смогут написать его на три с помощью тетради.
— На самих заданиях ничего не пишем, — говорил я, раздавая заранее распечатанные листы с тестом.
Когда дошла очередь до парты, где сидели Вера и Мария, я остановился.
— Маша, отсядьте, пожалуйста, к Валерию.
Удивившись, девушка послушно пересела на заднюю парту.
— Но, Андрей Игоревич, — открыла рот Вера, — у меня нет конспекта.
— Каждый может пользоваться только своими записями, — равнодушно бросил я и двинулся к другим столам.
— Меня же не было на прошлом уроке, — продолжила Вера.