— Опекуном? — переспросила я, и биолог кивнул. — Кто вам даст опеку над подростком, тем более над девушкой?
— У меня есть знакомые, они помогут. Всё можно сделать за несколько дней. Но у меня есть условие.
— Какое?
— Перед этим я обязательно поговорю с вашими родственниками. Если всё же они согласятся, я готов взять эту ответственность на себя.
Я не знала, что ответить. С одной стороны ситуация была абсурдной: Игоревич в роли моего приёмного отца, с другой — это было единственным спасением от бабки с дедом.
— Подумайте, — заговорил биолог, видя мою задумчивость и сомнение на лице, — а пока можете сходить в душ, я в гостиной приготовил вам сменную одежду и полотенце.
***
На следующий день я проснулась с опухшим лицом. Уснуть у меня получилось только под утро. Всю ночь я возилась в кровати, обдумывая слова Игоревича. Я пыталась представить свою жизнь здесь, в этой квартире и с биологом в качестве опекуна. В голове прокручивала реакцию учителей и одноклассников. Насколько странно это будет. По школе наверняка пойдут слухи, и я даже знала какие. Среди прочего мне не хочется вредить биологу, а с таким раскладом так оно и будет. Я спасу себя от нужды жить на улице, поставив под угрозу его репутацию.
Пока я ворочалась, в ванной зашумела вода. Настенные часы показывали полшестого утра. Вздохнув, я тоже решила встать: мне хотелось ещё раз поговорить с Игоревичем.
Натягивая джинсы, боковым зрением я заметила рамку с фото, на которую не обратила внимание в прошлую ночёвку здесь. Предусмотрительно выглянув в коридор, я убедилась, что Игоревич всё ещё чистит зубы в ванной и, закрыв плотно дверь, взяла фото. На меня смотрела уже знакомая Женя. Она улыбалась в камеру, слегка щурясь от солнца. Фотография была сделана, очевидно, на отдыхе, ибо Женя позировала на гамаке, держа в руке пластиковый стакан с каким-то коктейлем. Вряд ли коллеги хранят подобные фотографии у себя дома, да ещё и в рамочке на видном месте. Между ними явно что-то было.
Когда в ванной затихла вода, я быстро поставила рамку на место и метнулась к креслу, с которого, схватив свитер, направилась в коридор. Биолог уже был на кухне: засыпал в турку кофе.
— Доброе утро, — он обернулся. — Хорошо спалось?
— Нормально, — замявшись, я прижалась плечом к дверному косяку и скрестила руки на груди. — Андрей Игоревич, я подумала над вашими словами.
Поставив турку на плиту, биолог обернулся, обратив всё своё внимание на меня.
— Я слушаю.
— Я очень благодарна вам за ваше предложение. Правда. Но я боюсь, что такое решение плохо скажется на вас.
— Скорее всего, так оно и будет. Но ведь ты сама сказала, что, кроме меня, тебе не к кому обратиться.
— Я что-то придумаю, — ответила я, даже не обратив внимание на то, как биолог перешёл на «ты». — Я смогу себя спасти сама. Мне не пять лет.
— Но я хочу тебя спасти.
— А кто спасёт тебя?
Зато нам по пятницам давали мороженое
Вера.
На большой площадке перед каучуковым заводом толпилось больше сотни школьников и их родителей. Облепив со всех сторон пока пустые Икарусы, матери наказывали своим детям прилично себя вести, не ходить в лес без сопровождения и обязательно есть суп в столовой. Отцы молча стояли, многозначительно кивая в такт словам жён.
Ровно в десять широкие двери автобусов раскрылись и, отойдя чуть в сторону, высокая женщина с каре, кашлянув, поднесла к губам мегафон.
— Прошу минутку внимания! — раздалось в воздухе, и все моментально обернулись на источник звука. — Обратите внимание на номера на автобусах – это ваши отряды. Прошу всех организовано пройти к своим автобусам. Багаж в салон не берём, только напитки и еду. Всем спасибо.
После этих слов началась суета. Никто, кажется, не обратил внимание на слово «организовано». Вожатые, крутя головами из стороны в сторону, пытались собрать своих подопечных, но всё было безрезультатно. Большинство неслось со всех ног к автобусам, желая занять места получше.
Потерявшись в месиве из детей и их родителей, я не сразу разглядела автобус с номером один на лобовом стекле. Тот, как на зло, стоял дальше всех, на выезде. Надев рюкзак на оба плеча, я крепко сжала свою дорожную сумку и двинулась напролом. Когда вышла к нужному автобусу, толпа начала редеть. Салоны забивались с невероятной скоростью. В очереди я была последней. Как и было сказано, достала из рюкзака бутылку воды и пару бутербродов, завёрнутых в пленку. Покрепче связала вместе сумку и рюкзак, забросив их в угол багажного отделения.
В салоне мест почти не осталось: все расселись по парам. Решив далеко не ходить, я остановилась рядом с одинокой девушкой в комбинезоне с длинными фиолетовыми волосами.